"Жак Шессе. Исповедь пастора Бюрга " - читать интересную книгу автора

моего духа в эти последние два года. Но та истина, обернувшись ко мне
другой стороной, заставила меня признать, что одиночество и страх были мне
дурными советчиками и что мне мерещился глас Господень там, где говорила
лишь моя собственная слабость. Я молил Его о прощении, благодарил от всей
души. Я был услышан. Недели, последовавшие за этим, были самыми прекрасными
в моей жизни.


* * *

Я не жалел сил, я проповедовал, устраивал встречи прихожан и
молитвенные собрания, на которые стекалось все больше народу. Почти каждый
день я посещал больницу. Я наведывался на отдаленные фермы, разбросанные у
подножия гор. Проделывая долгий путь в одиночестве, я вкусил всю полноту
счастья. Было холодно; дыхание клубилось облачком у лица, когда я рано по
утру отправлялся в дорогу. Я шел через луга, вдоль лощины, откуда
поднимался золотистый туман. Выходя за пределы коммуны, я видел перед собой
лес, кое-где дорога моя шла под его сводами, и наконец я добирался до
каменистого подножия гор. Я стучал в дверь шале; все они были похожи:
полутемная кухня, крытая дранкой, кровать у стены, примыкающей к хлеву, где
время от времени позвякивали колокольчики коров и овец. Меня всегда ждала
чашка горячего кофе. Потом я открывал Библию, мы молились, меня
расспрашивали о делах в приходе. Под вечер я возвращался в поселок, залитый
светом осеннего солнца.
Так, значит, жизнь пастора может быть полна и праведна?
Никогда еще я не готовил свои проповеди с таким усердием, никогда не
читал Священное Писание с такой радостью, находя в нем светлые слова
утешения. Прежде я видел в нем лишь пагубу и возмездие, грозные речи
ревнивого Бога, войны и истребление. Теперь же находил там гармонию,
взаимное тяготение тела и души, щедрость колоса и теплоту хлеба, прохладу
свежей воды на иссохших губах. Суровая красота стихов и псалмов Библии
впервые поразила меня. Я видел, как встают с ее страниц люди. Эти мужчины и
женщины задолго до меня любили на этой земле, и я любил их, и любил через
них всех живущих. Я понял, что такое дружеская рука, доверие, влечение двух
сердец и доброе слово. Я снова молился. Этого не случалось со мною с
детства. Я, возомнивший, что молитва моя бессмысленна, ибо я вершу деяния
во имя Бога, вновь обретал благодать, обращаясь к Нему; я твердил, что
люблю Его, я поверял Ему мою нежность к Женевьеве и молил о прощении за то,
что так плохо служил Ему все эти годы. И на душу мою снисходил покой, ибо я
знал, что молитва моя услышана, и жизнь была чиста, как родник.


VI

Должно быть, у каждого в жизни бывают такие наполненные дни, когда все
существо воспаряет, охваченное пламенем, когда обостренный разум лучше
улавливает сокровенный смысл всего пережитого, когда сердце глубже
впитывает малейшие оттенки каждого мгновения. Взгляд внимательнее,
восприимчивее к красоте земли и живых существ. Щедро раскрывается память.
Сон становится насыщеннее и легче, спящий словно идет через зачарованный