"Люциус Шепард. История человечества" - читать интересную книгу автора

- Разве все, что имеет важность для жизни, всегда находится рядом?
Я поскреб в затылке. Возразить было нечего. Но мне хотелось увидеть ее
в новом свете, понять, какой мир скрывается за этой бледной маской.
- Но нас вам хочется всегда иметь под рукой, не так ли?
- Почему ты так думаешь?
- Такая уж у меня теория.
Она приподняла брови.
- Видишь ли, - объяснил я, - вы заставляете нас жить самым малым, но
когда кому-то хочется чего-нибудь новенького, вы разрешаете попробовать,
если только замах не слишком велик. Как я понимаю, вы хоть и позволяете нам
двигаться вперед, но очень медленно.
Она сузила глаза и промолчала.
- В свое время я со многими из вас говорил, и у меня появилась догадка,
что вы не любите сами себя и не хотите, чтобы мы это замечали - во всяком
случае, пока мы достаточно не окрепнем, чтобы смириться с тем, что вы
скрываете.
- Предположим, так оно и есть, - сказала она. - Как бы вы тогда к нам
относились?
- Наверное, почти так же, как сейчас.
- Как именно?
- По правде говоря, мне нет до вас особого дела. Ведь вы - всего лишь
лица с голосом, лишенные подлинной загадочности, в отличие, скажем, от
настоящего Бога. Вы - вроде дальней родни, никогда не приезжающей погостить,
которую никто и не ждет на свои семейные сборища.
Подобие улыбки приподняло уголок ее рта. Мне показалось, что ей
понравился ответ - понятия не имею, чем.
- Что ж, - вздохнул я, вставая и берясь за винтовку, - приятно было
поболтать.
- До свидания, Роберт Хиллард, - сказала она.
Меня разозлило, что она знает мое имя, а я ее - нет.
- Почему бы вам не называть себя по именам, черт возьми?
Она снова чуть было не улыбнулась.
- А ты еще утверждаешь, что в нас нет никакой загадки.

Днем я работал в гидропонной оранжерее - длинном низком помещении из
светозвуконепроницаемых панелей и пластмассы. Здание находилось через две
улицы от больницы. Оранжерея была моим увлечением: мне нравилось дышать
здешним густым воздухом, смешивать удобрения, поливать грядки и расхаживать
между ними, любуясь зелеными проростками. Здесь я сочинял песенки, напевал
их себе под нос и забывал обо всем на свете. Ночи я проводил с Кири. Ей
предстояла дуэль, и она усиленно набиралась того особенного свирепого
спокойствия, которое помогало ей в схватке. Дуэль должна быть не
смертельной - от таких забав она отказалась после рождения Бреда, однако и
при сражении "до первой крови" можно получить серьезные ранения, а настроена
она была серьезнее некуда. Кири была одной из лучших дуэлянток. Уже много
лет она не знала поражений, но теперь, на четвертом десятке, должна была
тренироваться усиленнее, чем прежде, чтобы оставаться на высоте. Во время
тренировок лучше было держаться от нее подальше: она не давала мне пикнуть и
вообще была слишком воинственно настроена. Меня несколько раз подмывало
заглянуть к Форноффу и проведать Келли, однако я держался. Кири нуждалась во