"Люциус Шепард. Жизнь во время войны " - читать интересную книгу автора

- Кавалерия! - Бейлор горько рассмеялся. - Кавалерии на карачках не
сидеть!
- Сменил бы ты лучше пластинку, - предложил Минголла.- Может, у них там
Праулер есть.
- Черт подери! - Бейлор схватил его за руку.- Очнись, старик! Эта хуйня
больше не работает!
Минголла стряхнул его руку.
- Мелочь дать? - холодно спросил он, выудил из кармана полную горсть
монет и швырнул на стойку. - Вот. Держи.
- Говорю тебе...
- Я не хочу слушать! - отрезал Минголла.
- Не хочешь слушать? - недоверчиво повторил Бейлор. Он с трудом
сдерживался, смуглое лицо блестело от пота, веко дергалось. Потом
выразительно стукнул кулаком по стойке. - Нет, уж ты послушай! Потому что
если мы так и будем сидеть тут на жопе, то скоро - очень скоро - все
передохнем к ебене матери! Теперь слышишь?
Минголла схватил его за ворот рубашки:
- Заткнись!
- И не подумаю! - взвизгнул Бейлор.- Что ты, что Джилби - запихали в
песок свои долбаные бошки и думаете, жопам ничего не сделается. Нет, вы
будете меня слушать! - Он запрокинул голову к потолку и заорал во всю
глотку: - Мы все подохнем!
То, как он вопил - злорадно, будто мальчишка, выкрикивающий наперекор
родителям грязные слова,- вывело Минголлу из себя. Ему осточертела
бейлоровская выходка. Не вполне соображая, что делает, он врезал ему и лишь
в самый последний момент придержал удар. В челюсть - не отпуская ворота -
так, что голова Бейлора откинулась назад. Бейлор моргнул, застыл, разинул
рот. Из десен сочилась кровь. С противоположного конца стойки, прислонившись
к стене рядом с батареей бутылок, за ними наблюдал бармен, солдаты тоже - с
удовольствием, видимо надеясь, что драка их немного развлечет. Это внимание
сбило Минголлу с толку, ему стало стыдно.
- Извини, старик,- сказал он.- Я...
- Насрать мне на твои извинения,- огрызнулся Бейлор, вытирая рот.- На
все насрать, лишь бы свалить отсюда.
- Отвянь, а?
Но Бейлор не отставал. Он гнул свое - страдалец, который храбро глядит
в лицо мировой несправедливости. Стараясь не обращать на него внимания,
Минголла принялся изучать пивную бутылку - там был красно-черный портрет
гватемальского солдата с победно задранным автоматным дулом. Вполне
приличный рисунок напомнил Минголле допризывные времена, когда он сам
рисовал плакаты, - однако если учесть бестолковость гватемальских войск, то
эту героическую позу можно было посчитать разве что глупой шуткой. Ногтем
большого пальца он прочертил через середину этикетки борозду.
Бейлору надоело бубнить, и теперь он просто сидел, уставясь на
покореженную фанеру. С минуту Минголла его не трогал, затем, не отрывая
взгляда от этикетки, сказал:
- Поставил бы музыку поприличнее. Уткнув подбородок в грудь, Бейлор
хранил упорное молчание.
- У тебя нет выбора, старик,- продолжал Минголла.- Что ты можешь
сделать?