"Люциус Шепард. Жизнь во время войны " - читать интересную книгу автора

Минголла глядел на него, лежа на пружинном диване, и ждал звонка. Остальные
три стены были обиты пластиковыми панелями "под клен", но кое-где пластмасса
отслоилась, обнажив чем-то похожие на речное дно заплесневелые доски; сами
же неестественно зернистые панели переливались в темноватом свете комнаты
черно-желтым цветом и наводили на мысль о печатных платах из тигриной шкуры.
Положив голову на подлокотник дивана и вертя в руках пульт, Минголла
старательно выдумывал, как разговаривать с родителями, но дальше чем
"Привет, как дела?" дело не шло. Ему было трудно даже вообразить, как
выглядят отец и мать, что там говорить о каких-то теплых чувствах, но тут
загорелся экран, и на нем показалась гостиная, а в ней родители,
напряженные, как перед фотокамерой. Минголла остался лежать, лишь отметил,
что на отце солидный синий костюм страхового агента, галстук, длинные седые
волосы уложены в модную прическу, у матери усталое лицо и льняное платье, а
еще на этом плоском экране родители выглядели частью обстановки,
антропоморфными дополнениями к кожаным креслам и вычурным абажурам. Он
абсолютно ничего не чувствовал, как если бы рассматривал портреты незнакомых
людей, по чистой случайности оказавшихся его родственниками.
- Дэвид? - Мать потянулась к нему и только потом вспомнила, что
прикоснуться невозможно. Она посмотрела на отца: тот похлопал ее по руке,
изобразил недоуменную улыбку и сказал:
- Надо же, как они тебя, ты похож на...
- На бобика? - подсказал Минголла, его раздражала отцовская
невозмутимость.
- Если ты предпочитаешь это слово, - холодно ответил отец.
- Не беспокойтесь. Складочки, подтяжечки, там подмазать, здесь
подкрасить. Но я все тот же американский мальчик.
- Извини, - сказала мать. - Я вижу, что это ты, но...
- Все в порядке.
- ...сначала опешила.
- Все в порядке, правда.
Минголла не ждал от звонка чего-то особенного, хотя ждать хотелось -
хотелось их любить, хотелось быть честным и открытым, но теперь он смотрел
на родителей и понимал, что им нужна беседа в тон обоям, не более того; все
его чувства куда-то делись, и страшно не хотелось выкапывать из прошлого
всякое старье и заново завязывать с папой и мамой хоть какие-то отношения.
Они рассказали о поездке в Монреаль.
Красиво там, наверное, ответил Минголла. Они взялись расписывать
вечеринки в саду и морские прогулки вокруг Кейпа. Хорошо бы мне туда, сказал
он. Они пожаловались на астму и аллергию, потом спросили, осознал ли их сын,
что ему уже двадцать один год.
- По правде говоря,- Минголла устал от стандартных ответов,- я осознал,
что мне тысяча.
Отец фыркнул.
- Избавь нас от мелодрам, Дэвид.
- От мелодрам? - Всплеск адреналина заставил Минголлу вздрогнуть. - Ты
серьезно, папа?
- Я предполагал,- сказал отец,- что в твоих интересах сделать этот
разговор приятным и ты постараешься держаться в рамках.
- В рамках.- Смысла это слово не имело, только горький и пресный вкус-
Ага, хорошо. Я думал, мы поговорим по-человечески, но в рамках - это