"Александр О'Шеннон. Антибард: московский роман " - читать интересную книгу автора

лучше выпьем!"
И достал свой коньяк.
Женщины смотрели на нас влюбленными глазами. Незримо бросили между
разгоряченными джигитами кипенно-белый лоскут трусиков. Крюгер остыл.
Расслабился. Но смотрел еще подозрительно. Может, думал про камень у меня за
пазухой.
Но я предложил выпить еще.
Женщины завладели разговором, зачастили, запиздили. Они пили домашнее
вино из пластиковой бутылки. Мне тоже стало хорошо. Мне понравился гордый,
подозрительный и ревнивый, как ребенок, Крюгер. Мне нравились восторженные,
как дети, женщины. Любовь заполнила мое сердце, заволокла глаза. Мне
захотелось кого-нибудь выебать, поделиться своей любовью. Сделать женщину
счастливой. Вера сидела как раз напротив меня.
Вот эта женщина!
Так я познакомился с Верой.
Вера спит на боку, отвернувшись к стене, завернувшись в одеяло. Видна
только ее макушка. Светлые волосы. А лицо? Какова она на лицо? Что-то ведь
меня привлекло в ней. Они сидели за столом - Женщины Бардов.
Женщина Бардов! Кто она?
От тридцати до сорока. Высшее образование. В основном что-нибудь
скорбное, приземленное: МАИ, МЭИ, МАДИ, совершенно бессмысленное для
женщины. Но - студенческая пора, но - много мальчиков на курсе. Никогда не
была красавицей. Но - что-то было. Доброта, широта души, может быть,
лучистый взгляд. Всегда давала пьяницам однокурсникам деньги на пиво. Своя в
доску. Мальчики по выходным уходили в леса с палатками петь песни, стали
брать ее с собой.
Шли по крокам, петляли, отрубая "хвосты". Штормовки с нашитыми вдоль и
поперек эмблемами слетов, шипящая головешка, сунутая в кан с чаем для пущей
заваристости; железные кружки-гестаповки; искры, улетающие в ночное небо,
бесшабашно-смелые анекдоты про Советскую власть. Трепеща в едином порыве,
пела: "Возьмемся за руки, друзья!" Иногда, стесняясь, немного водки.
От выходных до выходных.
Вскоре обрела спокойную радость безропотного кашеварения с последующей
помывкой посуды в мутной речке горстью песка или пучком травы. Там же, на
слетах, появился друг. Спали в одной палатке, вместе оканчивали институт.
Теперь есть ребенок, но мужа никогда нет. Муж всегда негодяй, мерзавец,
тряпка.
Муж - объелся груш.
Иногда - уехал в Израиль. Чаще всего компьютерщик. Вера, кажется, вчера
не рассказывала про мужа. Ничего, значит, еще расскажет. Я весь внимание. Я
люблю слушать про бывших мужей. Я и сам бывший муж - негодяй, мерзавец и
тряпка. Я могу понять. Я поддакиваю, возмущаюсь.
Совершенно неподдельно. Мужья отвратительны. Они уходят, оставляя своих
жен бардам и поэтам. Бардам вроде меня и поэтам типа Крюгера, Их жены
становятся Женщинами Бардов: ходят на все выступления, ездят на фестивали в
дома отдыха, выбираются в лес. Сидят на домашних концертах. Приобщают детей.
Там же и трахаются. До сих пор наизусть поют Визбора, Окуджаву, Долину.
Никто не зна-а-ет, что мой дом лета-а-ет!
Проникновенными голосами. Несмотря на общее благоприятное впечатление,
что-то не то есть в фигуре, в лице, в манерах. Какая-то недохватка. Или