"Чарльз Шеффилд. Эсхатон" - читать интересную книгу автора

не привлекает такого внимания медиков, как обычный рак или сердечные
заболевания, от которых гибнут сотни миллионов.
Предположим, лекарство не изобретут еще сто или даже двести лет. Какие
знания нынешнего общества будут интересны людям 2200 года? Что должен знать
мужчина, кем должна быть женщина, чтобы обитатели будущей Земли сочли
выгодным их оживить? Дрейк не сомневался: даже если ученые откроют надежный
способ размораживать криотрупы, большинство несчастных обитателей "маток"
останется на своих местах. Контракты, заключаемые "Вторым шансом",
гарантировали лишь сохранение тел в необходимых условиях. Обещать оживление
фирма, разумеется, не могла.
Да и зачем? Чего ради выпускать еще одного человека в и без того
перенаселенный мир, если тот не может предложить миру ничего особенного?
Дрейк вообразил себя в начале девятнадцатого века. Что такого он мог бы
тогда заключить в своем мозгу, что могло бы показаться ценным сегодня,
двести лет спустя? В области политики - ничего, в области искусства - тоже.
В этих сферах ничего особенно не изменилось. Разумеется, отпадают и наука, и
технологии - здесь за два столетия достигнут феноменальный прогресс.
На обдумывание этого вопроса у него была уйма времени - времени,
которого лишилась Ана. Глупо спешить, когда можно спокойно все рассчитать и
спланировать. В качестве планки Дрейк установил срок в десять лет, после
чего у него должно было остаться еще сорок из тех пятидесяти, которых он
ждал и по которым тосковал. Но можно и на пару лет дольше.
Если времени понадобилось больше, чем десять лет, то не потому, что
Дрейк стал отвлекаться на другие занятия. Он работал, думал и лишь время от
времени вычислял вероятность того, что все выйдет, как задумано. Всякий раз
результаты получались отвратительно низкие.
Пытаясь понять, чему ему надо научиться, Дрейк не оставлял и трудов в
области первой своей проблемы - финансовой. Он решительно отказался от
произведений, которые требовали какого-либо новаторства. Вместо этого брал
заказы, давал концерты, делал записи, писал музыку для фильмов - и хороших,
и плохих, и никаких. Если кто и считал, что Дрейк разбазаривает талант и
вредит своей репутации, все были слишком вежливы, чтобы так говорить.
Собственное же его отношение к этому было простым: деньги платят - и
замечательно.
Порой работа становилась ему в тягость. Но время от времени, как ни
странно, коммерческая выгода заставляла его выкладываться на полную катушку.
Прекраснейшая мелодия, когда-либо им сочиненная, превратилась в музыкальную
тему для популярного телесериала. А через четыре года Дрейку повезло еще
больше.
Когда-то, пару лет спустя после своей встречи с Аной, он написал
несколько коротких отрывков, что-то вроде музыкальных шуток, специально,
чтобы ее порадовать, - вставил в барочные периодические гармонии современные
твистовые мотивы, причем как раз в тех моментах, где их меньше всего можно
было ожидать.
Они имели немалый успех, хотя и среди весьма ограниченного круга
аудитории. Теперь же, получив заказ на музыкальные эпизоды для нескольких
телефильмов из жизни Франции XVIII века и обнаружив, что никак не успевает к
сроку, Дрейк занялся каннибализмом и переделал свою же раннюю работу. Фильмы
оказались хитом десятилетия, во многом - благодаря музыке. Вдруг его
менуэты, бурэ, гавоты, рондо и сарабанды зазвучали на каждом углу. Музыка