"Чарльз Шеффилд. Эсхатон" - читать интересную книгу автора

душно, он начал задыхаться. Голос Тома Ламберта звучал как будто издалека.
Смысла в его словах не было. Дрейк заставил себя сосредоточиться.
- ...работы. Ты еще молод. Тебя ждут сорок - пятьдесят недурных лет. К
тому же у тебя уже есть имя. Ты один из самых многообещающих композиторов
страны, твои лучшие произведения еще впереди. Возможно, Ана играла твою
музыку лучше, чем кто-либо еще, но ведь будут и другие. Они научатся. Твой
талант обязывает тебя не пресекать свою карьеру прежде, чем она достигнет
пика.
- Я и не собираюсь. Я опять буду писать музыку. Потом.
- Когда - потом? - взорвался Том. - Не будет никакого "потом"! Дрейк,
послушай моего совета - я тебе и врач, и друг. Тебе нужно срочно бросить
этот дом и съездить в отпуск. Отправляйся в какой-нибудь круиз, в
кругосветное путешествие. Откройся новым впечатлениям. Я знаю, каково тебе
сейчас, но потерпи годик и увидишь, что станет легче. Обещаю тебе - все
будет по-другому. Тебе снова захочется жить. Эта бредовая идея уйдет.
Дышать стало легче. Собравшись с силами, Дрейк дослушал Тома Ламберта и
кивнул:
- Ладно, сделаю, как ты сказал, Том. Уеду на время. Но если ты ошибся -
если я вернусь, скажем, лет через восемь или десять и опять тебя об этом
попрошу, ты ведь мне поможешь? Ответь честно. И пообещай.
У Тома Ламберта словно груз с плеч свалился. Он облегченно выдохнул:
- - Через десять лет? Дрейк, если через восемь или десять лет ты
вернешься и повторишь свою просьбу, я признаю, что целиком и полностью
ошибался. И обещаю тебе, что помогу сделать то, что ты просил.
- Точно обещаешь? Не хочу однажды услышать, что ты передумал или не
имел в виду то, что сказал.
- Точно обещаю, - рассмеялся Том. - Но тут и беспокоиться не о чем.
Ставлю все, что у меня есть: через год-другой ты и не вспомнишь об этом. -
Он подошел к буфету и налил себе выпить. - Знаешь, Дрейк, я хочу произнести
тост. Вернее, три тоста. За нас, за наше будущее и за твое следующее и
величайшее творение.
Дрейк тоже поднял бокал:
- Выпью, Том, но не за все. Пью за нас и за будущее. А вот за следующее
произведение - не могу, потому что не знаю, когда его напишу. Мне надо много
чего сделать. Например, ты велел мне уехать из города, вот я и уеду.
Немедленно. Но ты не беспокойся, я буду держаться на виду.
Это была полуправда. Дрейк не собирался уезжать до тех пор, пока не
убедится, что с остальными его планами все в порядке. Однако терять Тома
Ламберта из виду он, несомненно, не собирался. Когда придет время...

Перед Дрейком стояли две проблемы. Первая - простая и ясная: деньги.
Надо было обеспечить Ане спокойное существование в ледяной "матке" до того
неопределенного времени, когда ее смогут разморозить и исцелить. Тогда ее
жизнь начнется заново. Кое от чего он объективно не мог ее защитить
(например, от глобального возвращения человечества к варварству или от
обесценивания всех существующих видов валют и товаров). На такой риск Ане -
и ему - приходилось идти.
Вторая проблема формулировалась куда расплывчатее. Если верить Тому,
лекарство от Аниной болезни, редкой и очень сложной, появится еще не скоро.
Как он подметил, диагноз, от которого умирает всего несколько человек в год,