"Майкл Ши. Восьмая нога бога ("Ниффт Проныра") " - читать интересную книгу автора

вообще-то отдаем предпочтение.) Чтобы спасти телегу, моим людям - Рашлу и
Оломбо - пришлось колотить его дубинками до тех пор, пока он не отключился.
Тогда-то клык у него и треснул.
У самой старшей ведьмы - звали ее Радакс - клыки так сильно выдавались
вперед, что вполне сошли бы за небольшие бивни.
- Норовистая поклажа, - снисходительно согласилась она. Взвешивая на
перепачканной землей шершавой лапе мешочек колодрианских ликторов - наш
гонорар, - она буравила меня взглядом, словно сомневаясь, стоит ли
продолжать разговор, но наконец, расплатившись со мной, все-таки сказала: -
Я тут как-то услышала, что моей сестрице, двоюродной, правда, нужна помощь
команды нунциев, вот вроде твоей, любезная госпожа. Не здесь, в Северной
Хагии. Платит в три раза больше моего, ехать-то придется через места, где
отпрыски тамошнего паучьего бога кишмя кишат, ну и все такое.
Но не о царском вознаграждении задумалась я, выслушав это предложение.
Не обратила я сначала никакого внимания и на то, что остров этот лежит в
той части света, где мне еще не доводилось бывать, хотя обычно подобные
соображения имеют для меня значение. Маршрут, по которому нам придется
следовать согласись мы на эту работу, - вот что меня заинтересовало. Хагия
лежит к юго-юго-востоку отсюда, значит, нам придется пересечь все Большое
Мелководье наискось, и, стало быть, дорога проведет нас прямо через
плавучие города архипелага Гидробани, в многолюдных борделях и игорных
притонах которого мой единственный сын, бесценный Персандер, следуя
собственному противоестественному выбору, обучается навыкам Игры, а именно:
как заманить клиента, заговорить его, запудрить ему мозги, обдурить,
раскинуть кости, выманить у него денежки и обобрать до нитки.
Возлюбленный мой Персандер, мой дорогой, но своевольный сын, от
которого я в порыве слепой ярости отреклась и которого прогнала с глаз
долой на веки вечные! Конечно, "отреклась" звучит несколько смешно, если
учесть, что с тех самых пор, как мой Персандер возмужал, я и видела-то его
не чаще раза в год. И все-таки наш разрыв, и особенно злые, горькие слова,
которые я бросила ему на прощание, - вот что неотвязной болью точило мне
сердце. Я и сейчас не уступлю лучшим бегунам, доведись мне хоть день и ночь
бежать по горной тропе, однако всякая женщина в полном расцвете сил знает,
что пуще золота надо дорожить оставшимися годами и что, коли размолвка меж
двумя любящими сердцами не кончится вскоре, то, быть может, не кончится уже
никогда.
Сколько горя узнала я за два года, что минули с тех пор, как я приняла
свое скоропалительное решение! Дня не проходило, чтобы я не повторяла про
себя тот разговор, подыскивая другие, не столь запальчивые слова. Два года
мы уже потеряли! Никто не знает, что его ждет завтра, а уж нунция и
подавно... Вот и мне стало казаться, что мы никогда не увидимся вновь, мой
драгоценный сын и я.
А тут вдруг мои профессиональные дела принимают такой счастливый
оборот, который позволит мне наконец увидеться с Персандером и не кривя
душой сказать, что случай привел меня в его края, а тоскующее сердце
заставило сделать последний шаг, и вот я пришла просить прощения за те
жестокие слова и снова прижать к сердцу мое драгоценное дитя.
- Ну, так кто же эта клиентка, - без долгих околичностей спросила я, -
и что я должна ей привезти и куда?
- Похоже, госпожа недавно овдовела и хочет, чтобы останки ее мужа