"Майкл Ши. Гнездо Горной Королевы ("Ниффт Проныра")" - читать интересную книгу автора

и, стало быть, все тамошние порты - это просто глубокие вертикальные складки
его вершин. Сразу над доками в гору карабкались служебные постройки порта и
жилые дома на сваях.
Найдя питейное заведение, где подавали мед, мы заказали порядочный
кувшин этого жгуче-сладкого напитка, прославившего Ангальхейм на полмира. Мы
пили, а уныние продолжало теснить наши сердца. Атмосфера таверны была
подстать нашему настроению: это плохо освещенное помещение в былые времена,
когда островитяне еще промышляли морским разбоем, служило залом собраний
клана. Нынешние хозяева давно уже использовали его исключительно в
коммерческих целях, но, гордясь буйным прошлым своего рода, сохранили
закопченные потолочные балки и развешанное по стенам примитивное старинное
оружие - выщербленные от долгого употребления круглые щиты и неподъемные
мечи пиратской эпохи. На прочих островах архипелага жители испытывали не
меньшее почтение к своим неугомонным предкам-авантюристам.
Торговля медом давно уже вытеснила пиратские набеги как основной способ
добычи средств к существованию на этих островах, - глядя в окно, мы
примечали многоцветное кипение хозяйственной деятельности. Нескончаемый
поток людей с коробами ярких морских водорослей в руках и караванов
запряженных титаноплодами телег с тем же соленым грузом беспрестанно тек в
гору. Водоросли эти служили удобрением Для высокогорных цветочных пастбищ,
над которыми висели Целые тучи дремотно жужжащих пчел, приносящих островам
золотой урожай. Гавань внизу кишела торговыми судами; пока кайрнские
корабли, груженные шкурами, солониной и живицей, стоя на якоре, дожидались,
когда в порту освободится место для причала, ангальхеймские шхуны, низко
сидящие в воде из-за тяжелых бочонков с медом, протискивались мимо них к
выходу. В узком проливе, ведущем к гавани, ветер ерошил венчики белой пены
на нефритово-зеленых волнах. Там, где на глубине ходили большие серебристые
косяки, покачивались на якорях рыбацкие лодки, и нам были хорошо видны люди,
которые втаскивали на борт сети, раздутые сверкающим уловом.
Но даже чарующее оживление моря и небес не в силах было вселить
бодрость в наши сердца. Мы ощущали уныние, свойственное занятым не своим
делом людям, получающим посредственную плату за скучную работу. Вообще-то с
обязанностями откачника на живичной шахте мы были знакомы весьма
поверхностно. Но уже того, что это была работа за плату, поденщина, хватило,
чтобы поселить осень в наших душах и навести на грустные воспоминания о
минувших годах да размышления о том, куда катится наша жизнь.
Барнар опорожнил третью кварту меду и тяжело вздохнул. Его мелодичный
баритон нарушил долгое молчание.
- Дело не столько в самой работе, - произнес он раздумчиво, -
сколько... в ее неблагородстве.
- К чему жонглировать словами? Шахтерам полагается заработная плата, и
нет ничего удивительного в том, что все твое нутро бунтует против этого!
Все, что мы можем сделать, это постоянно напоминать себе о благотворительном
аспекте предприятия. Твой племянник попал в переделку, а его мать никогда бы
не простила тебе, откажись ты ему помочь.
- Верно ли мое умозаключение, что вы, господа, обсуждаете откачку?
Гладкий сытый человечек в зеленой бархатной феске, сидевший на соседней
скамье, всем корпусом развернулся к нам и, облокотившись на наш стол, задал
свой вопрос, сопровождая его исполненной дружелюбного любопытства улыбкой.
- Буду откровенен, - ответил я, изо всех сил стараясь не выходить за