"Александр Щербаков. Скачущий череп (Страшные истории)" - читать интересную книгу автора

приходилось изобретать различные пути добывания их.
Прямо сказать, путей этих было немного. И почти все они сходились к
приемному пункту сельпо, к "Утильсырью". Для получения денег туда
требовалось сдать что-либо с крестьянского двора, из лесу или с поля. И вот
одни ловили сусликов, бурундуков, зайцев и сдавали пушнину, другие искали
куриные яйца, "плохо лежавшие" в своих или соседских подворьях, третьи
собирали металлолом, тряпье и кости...
Именно с последним сырьем, с костями, связана в моей памяти одна
страшная история, которую я также хочу рассказать.
Палую скотину и лошадей у нас хоронили за селом, на скотомогильнике (к
которому почему-то как магнитом тянуло живых деревенских коров, и они, роя
копытами землю, подолгу ревели дикими трубными голосами) или же, если трупы
были относительно свежими, увозили на колхозную звероферму, где содержались
то лисы, то еноты. Однако нередко падаль выбрасывали и просто где-нибудь в
лесу, в черемуховом колке, в глухой лощине - подальше от глаз.
И вот однажды мой сосед и приятель Гришка Кистин сообщил мне, что он
видел в Пашином логу у колка лошадиные кости, почти целый скелет, дочиста
обработанный волками, лисицами и воронами. Неплохо бы его притащить и сдать
в "Утильсырье".
Мне это предложение показалось дельным. Речь шла о десятках килограммов
костей. Как говорится, игра стоила свеч. Дело было зимой, и мы решили идти
на промысел с санками, притом - немедля, сегодня же, чтобы опередить
возможных конкурентов.
Надобно сказать, что у меня были преотличные деревянные санки,
сработанные отцом. Точная копия настоящих саней-розвальней, с высокими
головками, с шинеными полозьями, фигурными копыльцами и даже - с отводами,
заплетенными посконной веревкой. Неплохие санки имел и Гыра, правда,
железные и без отводов, но тоже довольно вместительные.
- Как стемняется, так и пойдем, - сказал Гыра.
- Зачем ждать, когда стемняется? - не понял я.
- Да не тот это груз, чтоб везти напоказ по деревне.
И только тут дошло до меня, насколько прав мой приятель. Мне живо
представилось, как тянем мы на санках грубые мослы, с потеками обмерзлой
крови, через Школьный проулок на главную улицу, а из дома напротив выходит,
например, Римка Юркина, на которую я не дыша оглядывался по десять раз за
урок с соседней парты... Случись такое, впору провалиться от стыда сквозь
землю.
А Гыре пришлось бы еще труднее. Он был года на два постарше меня и хотя
еще не окончил семилетки, но уже считался почти что взрослым парнем. Его
запросто пускали на вечерние сеансы. Он даже дружил в открытую с
одноклассницей Галькой Петуховой и провожал ее из клуба домой. Правда, жила
она на другом краю села, на Московской заимке, однако частенько приходила
вечерами к школе на пятачок, где обычно собиралась молодежь, в аккурат
напротив переулка, через который шла прямая дорога из Пашина лога.
Словом, выход был действительно один - отправиться за лошадиными
костями под покровом тьмы. Верно, и это не гарантировало от нежелательных
встреч на улице и за селом, но все же снижало их вероятность.
Чтобы не вызывать лишних подозрений у наших приятелей и не выслушивать
назойливых расспросов о задуманном предприятии, мы договорились с Гришкой
встретиться за деревней, у поскотинных ворот, до которых каждый добирается