"Ирвин Шоу. Раствор Мэнникона (Сборник "Судьбы наших детей")" - читать интересную книгу автора

кольцо оставалось. На тряпке. На линолеуме. На пластмассе. На кусочке
кожи. На тыльной стороне его руки.
Он не отчаивался. Эрлих испытал 605 препаратов, прежде чем получил
знаменитый 606-й. Наука быстро не делается.
Неодушевленный испытательный материал кончился. Он выбрал двух белых
мышей из партии, которую ему дали оттого, что мыши в ней упорно
отказывались заболевать злокачественными опухолями. Фогель - Паульсон вели
кампанию за то, чтобы убедить владельцев собак мыть шкуры животных
раствором "Флоксо". Дело в том, что "Флоксо" уступал по использованию в
домашнем хозяйстве своему главному конкуренту, "Вандро", и изыскивались
возможности расширить область его применения. С мышами результат был
прежний. Одна из мышей стала такой же белой, как в день своего появления
на свет, и раствор, в котором ее вымыли, пенился как обычно. Другая мышь
вела себя так, будто ее жгли каленым железом, но раствор, которым Мэнникон
ее обработал, через пять минут сделался совершенно прозрачным.
Он умертвил этих мышей. Он был добросовестным исследователем и не хотел
использовать мышей, уже бывших в употреблении. После гибели второй мыши у
него появилось ощущение, что его обманули. Он приготовил новый раствор, на
этот раз с миллионной долей грамма диоксотетрамеркфеноферрогена-14, сходил
в виварий за мышами. Компания в клетках собралась весьма пестрая. Ведь
Мэнникону подсовывали мышей, которые во всех остальных лабораториях
считались непригодными для научных экспериментов, а потому здесь были
мыши, страдавшие гигантизмом, слепые мыши, черные мыши, пегие мыши, мыши,
пожирающие своих детенышей, капризные желтые мыши, серые мыши с
фуксиновыми пятнами и мыши, которые, едва заслышав ноту ля бемоль,
начинали биться о прутья своих клеток, до тех пор пока не издыхали.
Осторожно, остерегаясь мышиных зубов, он вытащил зверьков из клетки.
Комната, где помещался виварий, тонула во мраке, так как финансовый отдел
считал расходы на электричество в отделе детергентов и растворителей
чрезмерными. Мэнникон разобрал цвет мышей, только когда принес их к себе в
лабораторию. Они оказались желтоватого оттенка, вроде шкуры
нечистокровного Лабрадора или кожи болезненного рабочего из китайской
прачечной. Он старательно вымазал мышь в табачной смоле. Чтобы иметь
достаточно табачной смолы, ему приходилось курить без передышки, отчего
язык уже пощипывало, но в такую минуту можно было кое-чем и пожертвовать.
Одну мышь он поместил в смесь "Флоксо" и дистиллированной воды и
аккуратно вымыл ее, предварительно протерев руки спиртом. Мышь весело
плескалась в шипящей пене и, видимо, получала от ванны удовольствие. Пятно
при этом исчезло. Другую мышь он поместил в такой же раствор и добавил
одну миллионную грамма диоксотетрамеркфеноферрогена-14. Затем еще раз
протер руки спиртом. Когда он снова повернулся ко второй мыши, то увидел,
что она уже лежит на боку. Он наклонился и пристально посмотрел на мышь.
Она не дышала. Она была мертва. Он повидал на своем веку немало мертвых
мышей и был способен отличить мертвую мышь от живой. В нем закипело
возмущение: черт бы побрал эту администрацию. Ну какой серьезной работы
они могут ожидать от него, если дают ему мышей, которые протягивают лапки
при первом прикосновении человеческой руки?
Он выбросил мертвую мышь и отправился за новой. На сей раз он включил
свет. Пропади он пропадом, этот финансовый отдел.
Движимый одним из тех не объяснимых разумом приливов вдохновения,