"Виктор Федорович Шаталов. Эксперимент продолжается (педагогика) " - читать интересную книгу автора

физкабинете.
Сказать, что кабинет физики наводнился отстающими, нельзя, но сюда все
чаще стали приходить самые слабые ученики. В классе отвечать им было
неудобно, а в доверительной, неофициальной обстановке - проще, спокойнее.
Каждый готовил 1-3 параграфа, но параграфы-то были у каждого свои! И
это оказалось принципиально важным: сдавая "свои" параграфы, эти ученики по
несколько раз прослушивали ответы товарищей, которые шли следом за ними.
Удивительное это состояние - слушать то, что уже ответил и что вроде бы
неплохо знаешь. Это ведь возвращение к пройденному, но на ином качественном
уровне осмысления. Это похоже на то, что испытывает учитель, многократно
прослушивая ответы учащихся.
И наконец произошло долгожданное: лед апатии тронулся, в классе стали
чувствоваться перемены в распределении сил. Традиционные молчуны и записные
двоечники вдруг преобразились. Поднимают руки, с готовностью формулируют
любой закон, предлагают для решения задач необходимые формулы и даже(!)
дополняют ответы отличников.
Сколько в это было вложено труда, сейчас и вспомнить страшно, но за
первым шагом последовал второй: была изменена система оценивания. В
специальных ведомостях фиксировались три верных ответа у доски. Один из них
был обязательно связан с решением задачи. Три отметки в ведомостях
трансформировались в одну общую, записываемую в классный журнал. Но при этом
двойка выставлялась и в дневник и в классный журнал сразу. Если ученик
получал кряду три двойки, то он теперь был обязан ответить во внеурочное
время по всей теме, в которой обнаружился пробел, а это 5-10 параграфов.
Отказ отвечать во внеурочное время исключался: после трех двоек ученик в
классе к доске не вызывался. Параграфы же накапливались.
Эго была не просто жесткая, но жестокая система, и от этой жестокости
больше всех страдал сам учитель: ведь он должен был безвыходно с утра до
вечера находиться в физическом кабинете. Когда никого не было, мастерил,
делал стенды, готовил лабораторное оборудование. Работы всегда хватало. Но
все, кто получил три двойки, знали: в кабинет можно было прийти в любое
время, их ждет учитель, который выслушает спокойно, без упреков и подвохов,
а если надо, еще раз объяснит непонятое. И теперь не на кого было злиться,
кроме как на свою лень и нерадивость, если двойка оказывалась не
исправленной к концу четверти. Поэтому услугами бесплатного репетитора не
пользовались только уж отдельные уникумы. В слове репетитор не вижу ничего
предосудительного, ибо repeter (фр.) означает "повторять". Такая позиция
давала независимость, позволяла требовать понимания и уважения к себе и
своему труду и от родителей учеников, и от администрации школы, и от
классных руководителей, тем более когда в классах находились "живые
результаты" такой работы - не успевавшие по другим предметам имели хорошие
оценки и по физике и по математике. В чем же можно обвинить
учителя-экспериментатора, отдающего свое время и самого себя каждому, у кого
есть хоть малейшее желание учиться успешно? И все же уязвимое место нашли в
системе выставления оценок. Она в корне отличалась от традиционной, но, как
ни странно, сами ребята на нее не роптали. В ней было что-то от игры - число
учащихся, получавших оценки на уроке, увеличилось в 2-3 раза и доходило в
отдельные дни до 12-15 человек. Правда, и ответы несколько сокращались по
объему, но в совокупности одна оценка в классном журнале отражала
значительно больший материал, чем при обычном опросе. Вот эта-то парциально