"Сергей Шаргунов. Чародей" - читать интересную книгу автора

животом.
- Ты парень умный. Столько лет мне помогаешь. Верный. - Он выговаривал
слова напряженно, в борьбе с победоносным брюхом. - Верный, - повторил он. -
Президента уважаем? - Он тускло посмотрел исподлобья.
Ваня, ощущая себя принцем-оленем с золотой клавишей во лбу, глядящим
сквозь душистые молочные хлопья жасминового куста, кротко качнул головой.
- Уважаем, - пожевал губами и усами депутат. - Через недельку важное
мероприятие. Это я по секрету говорю. Тебе и тебе. - Он глянул на
охранника. - Че такой красный? Охранять можешь? За что я тебе зарплату
повысил?
- Всегда могу. Спасибо, Михаил Геннадьевич! Спасибо, спасибо! Рад
стараться, - жестко оттарабанил тот, сохраняя малиново-ярый эрегированный
вид.
- Так вот, значит, Ванек, это тебя касается. Президент наш соберет
разных лучших людей. Земский собор раньше был на Руси. А тут - круг народной
воли. Название не мое, это они в Администрации намудрили. По составу всего
двенадцать человек, от каждого слоя по человечку. Не все слои, но показуха
красивая. Военный, доктор, космонавт, инвалид обязательно, спортсмен,
батюшка, писатель, - вроде писательницу нашли, - крестьянин, рабочий, - тоже
баба, ткачиха она, - учитель, потом интернетчика заказали: в ногу с ветром
шагаем, и молодой нужен. Просто молодой. Символ будущего. Молодой возраст -
это тоже профессия. Мне спикер - наш, госдумовский, - рассказывал: сначала
на девке остановились, из Тюмени, студентка-отличница, папаня - жирный кот,
а начали копать, она токсикоманка драная. Парня подыскали, прилежный, из
кремлевской организации молодежной, а он, оказывается, в анкете скрыл: у
Баркашова начинал. Молодость - гадость. Мне спикер излагает, а я сразу тебя
вспомнил. И так ему, полушутя: а у меня помощничек есть, молодой, грамотный,
надежа Родины. Выпускник Авиационного. Орлята учатся летать, е-мое... И
зовут тебя, как в сказке: Иван Соколов. Звучит гордо! Он, - я сам был
удивлен, - вдруг за эту идею ухватился, говорит: готовь на него
представление и давай попробуем. В общем, я это тебе сюрпризом решил
поднести. Неделя еще целая. Тебе говорить надо будет малым-мало, вопрос
задать, зубы поскалить вежливо и радостно и на его вопрос ответить. Но дело
люто ответственное: журналистов будет вагон и тележка. Прославишься!
- Везет чуваку! - Егор чмокнул губами, и в его малиновом лице
всплеснула конвульсия сильного возбуждения.
Ваня молчал, ощущая стыд и нескладность, музыка прервалась. Он сидел,
оглушенный серой снеговой шапкой тишины, обрушившейся на него. Мелко трясло.
Он вдруг понял, что не понимает, как он здесь оказался, кто эти люди и зачем
ему так называемая политика.
- Я не готов, - сказал Ваня просто.
- Что? - спросили Ефремов и охранник вместе.
В этот миг в зал ворвался Паша:
- Девочки приехали!
- Жирные? - поинтересовался Егор.
- Нормальные, - Паша трясся весельем на пороге зала.
- У меня резиновая женщина в чемодане, - упредил Ефремов и загромыхал в
три горла.
- А я женат... - сиротливо протянул Ваня.
- Вы же вроде разводитесь? - поинтересовался Ефремов недоверчиво. - А!