"Георгий Шах. О, марсиане! (Авт.сб. "И деревья, как всадники...")" - читать интересную книгу автора

На Гаврилу это подействовало, как красная тряпица на быка.
- Ах ты!.. - выругался он. - Потешаешься?! Ну-ка, говори, с кем
блудила, не то убью на месте!
Настя перепугалась всерьез.
Гаврила добавил торжественно и спокойно:
- И наш народный суд меня оправдает.
Мысль о том, что смерть ее останется безнаказанной, окончательно
ввергла Настю в отчаяние. Она начала всхлипывать, пытаясь выиграть время.
- Скажешь? - Гаврила, возбуждаясь, схватил ее за шею, чуть придавил
своими толстенными пальцами.
И в эти мгновения, когда Настя уже готовилась принять полную кару за
грехи свои, мелькнуло перед ней смуглое мужское лицо с усиками, выпуклый
лоб, горбатый нос, аккуратно уложенные напомаженные черные волосы...
- Марсианин! - выкрикнула она из последних сил.
Гаврила выпустил женину шею.
- Врешь! - сказал он, потрясенный ее признанием.
- Марсианин, - повторила Настя, ликуя. - Клянусь всеми святыми.
Гаврила присвистнул и чуть отодвинулся от жены. Появившееся в ней новое
качество требовало особого отношения. Какого - он пока не ведал. И вообще
не представлял Гаврила, как ему следует вести себя дальше: негодовать или
радоваться, ревновать или гордиться.
- Как же он с тобой развлекался? - спросил Гаврила после некоторого
раздумья.
Настя недоуменно развела руками.
- Как люди или иначе?
- По-марсиански, - мигом сообразила Настя.
Гаврила хотел было полюбопытствовать дальше, но очередной вопрос был
перебит внезапно мелькнувшей у него догадкой. Схватив жену за плечи и
пристально глядя ей в глаза, он спросил:
- На марсианце твоем чулок был?
- Был, - ответила Настя, пытаясь сообразить, как марсиане носят чулки и
почему Гаврила употребил единственное число.
- Угрожал бластером?
- Угрожал.
- Он, - сказал Гаврила, - тот самый, что бар ограбил. Ай-яй-яй, как
быстро работает, злодей. Свалилась беда нам на голову.
- Какой бар? - спросила Настя, и Гаврила начал рассказывать ей о
приключившемся. Делал он это не без гордости, ибо действительно, шутка ли,
стать очевидцем и жертвой ограбления по-марсиански. Увлекшись, он, сам
того не замечая, начал поглаживать жену по крутому бедру. Жест этот был
принят как сигнал прощения и вызвал некоторые ответные действия с ее
стороны.
Когда же к Гавриле вернулась способность размышлять, он вдруг понял,
что злость и досада на жену его покинули, уступив место состраданию.
"Бедняжка, ей пришлось подвергнуться грубому насилию, и никто не мог
прийти на помощь!" Гавриле стало совестно, что он опять провел вечер на
стороне. Он мысленно дал зарок отныне не покидать своего очага, или нет,
покидать его только в крайних случаях, когда зовут на большой калым.
- Слушай, Настя, я вот что подумал, а вдруг марсианец тебя обрюхатил?
- Ой, нет, нет! - испугалась она.