"Георгий Шах. О, марсиане! (Авт.сб. "И деревья, как всадники...")" - читать интересную книгу автора

- Да ты не бойся, - возразил Гаврила. - Я ведь тебя не укоряю. Сам
видел, какие они насильники. Напротив, хотел, чтобы ты знала - ежели
родишь, я усыновлю. Я так рассуждаю: раз марсианец пришел к тебе в
человеческом облике, значит, и дитя от него ничем не должно быть хуже
человеческого. А у нас с тобой, сколько лет живем, нет детишек, некому
достояние передать.
Настя даже всхлипнула от такого благородства и не без сожаления
сказала:
- Спугнул ты его, Гаврюша, не будет тебе наследника.
Это очень огорчило Гаврилу. Почувствовав потребность глотнуть из
припасенной бутыли, он выбрался из постели и собрался было отправиться на
кухню. Но споткнулся обо что-то и растянулся на полу, изрядно ушибив
локоть. Чертыхаясь, подбадриваемый Настиными сочувственными охами, Гаврила
поднялся и включил свет, чтобы рассмотреть досадивший ему предмет. Это
оказался обыкновенный мужской ботинок. Достаточно было одного взгляда,
чтобы определить фирму, которая его произвела. Такой элегантный каблучище,
такая радужная многоцветная окраска, такой солидный вес могли быть только
у модельной продукции Заборьевского обувного завода.
- Господи, Настя! - воскликнул Гаврила, пораженный. - Ведь твой
марсианец либо ограбил кого из наших, либо украл тело.
- Что ты, опомнись!
- Да, да. Давеча у Лутохиных рассказывали, будто марсианец может
вселиться в наше, человечье тело. И так живет среди нас, а мы и не
догадываемся, ушами хлопаем. Насть, а он тебе никого не напомнил?
Тут Настя наконец сообразила. Перед ее глазами возник Фантомас,
прячущий под чулком обаятельную улыбку Жана Маре.
- Так ведь он в чулке был, - ответила она.
- Ах да. Но все-таки остальное...
- Что остальное?
- Фигура, походка... Никого не напомнили?
Настины мысли опять заметались.
- Пожалуй, Никодима Лукьяновича, - сказала она неожиданно для самой
себя. И, сразу же спохватившись, добавила: - Разве что самую малость. Я и
ошибиться могла...
Но Гаврила ее почти уже не слушал. Лихорадочно натянув штаны, не
позаботившись застегнуть пуговицы на рубахе и завязать тесемки на
ботинках, он рванулся к выходу.
- Куда ты? - успела вскрикнуть Настя.
- К ихней супруге, - донесся его ответ.
В несколько прыжков Гаврила одолел лестницу, добежал до телефонной
будки, расположенной, к счастью, у самого их дома, рядом с продмагом, снял
трубку, бросил десятикопеечную за неимением двух копеек, набрал 03.
- Милиция? - спросил он, услышав мужской голос. И, получив
подтверждение, завопил: - Давай на выручку, браток! Марсианец у нас
побывал! Украл тело... Поспешайте!
Швырнув трубку на рычажок, Гаврила помчался на пятый этаж, остановился
у солидной, обитой красным дерматином двери, нажал кнопку. Раздался
мелодичный звон на мотив "Вернись в Сорренто", и вспомнилось, что за
обивку двери и установку звонка он содрал с Лутохина пятьдесят целковых.
Послышались шаги, его осмотрели в глазок, дверь распахнулась.