"Николай Шагурин. Остров Больших Молний" - читать интересную книгу автора

задаток по 5 соль.[6]
Он достал из кармана горсть серебряных монет и рассыпал их по столу.
- На "Амазонке"? - спросил смуглый матрос со всклокоченной седой
шевелюрой, сидевший в центре стола. Черные глаза его, вспыхивая как угли,
освещали впалые морщинистые щеки.
- На "Амазонке", - отвечал Рамирес. - Пойдешь?
Матрос молча встал и бросил ложку. Рамирес следил, как он,
нахмурившись, медленно подтягивал на верхние нары свое отощавшее тело.
Моряки переглянулись.
- Скажи ему несколько теплых слов, Хоакино! - раздались голоса.
- Иди ко всем чертям! - закричал седой матрос, высовывая голову. - Если
мне захочется сдохнуть, так уж лучше завербоваться в иностранный легион.
Уходи подобру-поздорову. Не видать тебе здесь поживы!
Один из обитателей барака поднялся и распахнул
дверь. Рамирес был вынужден последовать этому молчаливому приглашению.
До оставшихся в бараке донесся свирепый свист: "Сэр Джон с матросами
шутил..."
С вербовкой команды на месте ничего не выходило, хотя город был полон
безработных моряков. Пока путешественники собирали пожитки и устраивались на
борту "Амазонки", Рамирес быстро съездил куда-то и привез человек пятнадцать
матросов, при виде которых поморщился даже видавший виды Канариас. Экипаж
шхуны состоял отныне из самых отчаянных сорвиголов перуанского побережья.
Над палубой "Амазонки" повисла многоязычная брань.
- Комплект - за исключением радиста, - доложил Рамирес накануне
отплытия.
- Как же без радиста?! - заволновался Бейтс, пощипывая бородку. -
Нет-нет... без радиста нельзя... без радиста мы не можем идти в плавание...
Вдруг авария, нельзя даже сигнал бедствия подать. Радист необходим!
- Сигнал бедствия? - переспросил Рамирес, нехорошо ухмыляясь. - Ну,
ладно! Радист будет.
И действительно, поздним вечером капитан доставил на судно
бесчувственного, видимо, мертвецки пьяного человека. Его подняли на борт и
отнесли в кубрик.
В шесть утра крепко спавших в своей каюте путешественников разбудил
зычный голос капитана Рамиреса. Беготня на палубе, поскрипывание, которым
наполнилось судно, и легкое покачивание говорили о том, что "Амазонка"
отправляется в путь.
Буксир вывел шхуну из гавани. Затем "Амазонка" отдала конец и, набрав
полные паруса попутного ветра, двинулась на восток, покинув шумный и
живописный Кальяо. Оставляя за кормой долгий раздвоенный след, шхуна, как на
крыльях, неслась вперед, в широкие просторы океана.
А на борту "Амазонки" в этот момент заливайся свисток, зовущий все
вахты наверх.
Матросы, на бегу натягивая рубахи, вылетали на палубу. Последним из
кубрика вышел коренастый молодой парень, русый, с простецким лицом рязанца
или калужанина, в измятом синем костюме.
Затем на возвышенный полуют[7] поднялся сам капитан Рамирес. Но это был
уже не тот обходительный щеголь в белом костюме и панаме, с которым
путешественники познакомились в Кальяо. Сейчас крепкий горе его облегал
парусиновый пиджак с морскими пуговицам, когда-то синий, а ныне выгоревший