"Игорь Шафаревич. Русофобия" - читать интересную книгу автора

Увы, славянофилами и в Москве-то мало кто интересуется, кому до них дело в
Тель-Авиве? Но с предлагаемой точки зрения ситуация становится понятной.
Автор хочет сказать: "Не доверяйте свободолюбивому, духовному облику,
который имеет русское национальное движение! В конце концов оно приведет к
вредным для нас результатам. Так было раньше, так будет всегда". И
действительно, мотив "антисемитизма" возникает на последней странице статьи.
Наконец и у самих идеологов "Малого Народа" нередко заявления, которые,
если воспользоваться известным нам переводом: "интеллигенция" - "Малый
Народ", приобретают смысл прокламирования особой, центральной роли, которую
играет в современном нам "Малом Народе" его еврейское ядро. Так Н. Я.
Мандельштам (вдова поэта) пишет:

"Евреи и полукровки сегодняшнего дня - это вновь зародившаяся
интеллигенция".
"Все судьбы в наш век многогранны, и мне приходит в голову, что всякий
настоящий интеллигент всегда немного еврей..."

Мысль, по-видимому, не случайная, так как мы встречаем ее у других
авторов. Например, Борис Хазанов (псевдоним, автор сообщает, что живет
здесь), говорит:

"Такова ситуация русского еврейства, какой она мне представляется. Я не
вижу противоречия между моей "кровью" и тем, что я говорю по-русски; между
тем, что я иудей, и тем, что я русский интеллигент. Напротив, я нахожу это
сочетание естественным, Я убеждаюсь, что быть русским интеллигентом сейчас
неизбежно значит быть евреем".

Автор не принимает эмиграции как выхода (по крайней мере для себя). Тем
не менее он заявляет:

"...Я торжественно ставлю крест на теории ассимиляции, на философии
ассимиляционизма (...). Я принимаю как нечто законное то, что я чужой здесь,
и в этом состоит мое освобождение (...). Я не осознаю себя блудным сыном,
которому пора вернуться под отчий кров, мой кров всегда со мной, где бы я ни
скитался, мне нет надобности осознавать себя евреем, я и так еврей с головы
до кончиков ногтей. Вы скажете: а почва? Как можно жить, имея под ногами
бездну? Но удел русских евреев - ступать по воде".

Заявляя, что он не собирается уезжать, автор говорит:

"Патриотизм в русском понимании слова мне чужд. Та Россия, которую я
люблю, есть платоновская идея, в природе ее не существует. Россия, которую я
вижу вокруг себя, мне отвратительна".[21]

Вместе с тем автор берется указать некоторую миссию, особую роль
русского еврейства (или по крайней мере какой-то его части):

"Заменив вакуум, образовавшийся после исчезновения (!) русской
интеллигенции, евреи сами стали этой интеллигенцией. При этом, однако, они
остались евреями. Поэтому им дано переживать ситуацию изнутри и одновременно