"Игорь Шафаревич. Русофобия" - читать интересную книгу автора

Таким образом, именно ПОИСК собственного пути (конечно, без ограничения
его направления, так что, в частности, результатом мог бы оказаться и
какой-то собственный вид демократии) здесь отклоняется. Причина в том, что,
по мнению авторов, вообще существуют лишь два решения, выбор возможен лишь
из двух вариантов: современная демократия западного типа или тоталитаризм.
Говоря о том же основном вопроса, что и в цитированном только что отрывке,
Янов спрашивает:

"Не заключается ли он впоисках альтернативыдля европейской демократии?
И не приводит ли такой поиск неизбежно даже самых благородных и честных
мыслителей в объятия авторитаризма, ибо никакой "особой" русской
альтернативы демократии в истории до сих пор не было известно. Далее, не
ведет лилогика борьбыпротив демократии (как доктрины и как политической
реальности) в конце концов к оправданию самых крайних, тоталитарных форм
авторитаризма?"

Отметим эту характерную черту, которая будет дальше полезна для анализа
взглядов наших авторов: они предлагают выбор только из двух возможностей или
"европейской демократии", или "авторитаризма", да еще в его "самых крайних
тоталитарных" формах. Вряд ли реальная жизнь укладывается в столь упрощенную
схему. В обществе действовало и действует столько сил: монархическая власть,
аристократия, буржуазия и другие сословия, церковь или церкви, корпорации,
партии, национальные интересы и т. д. и т. п., что из их комбинаций способен
возникнуть (и все время возникает) непрерывный спектр государственных форм,
а не те две его крайние точки, между которыми нам предлагается выбирать. И
часто тот механизм, при помощи которого формируется государственная власть,
оказывается далеко не самым важным признаком общества. Иначе мы должны были
бы признать родственными Римскую империю в "Золотой век Антонинов" и
китайскую империю Цинь Ши Хуан Ди с ее всеобщим рабством, круговой порукой и
сожжением книг. В нашем веке однопартийные государства - и современней
Югославия, и Кампучия при красных кхмерах, а многопартийные - и ЮАР, и
Швейцария. Тот строй, который существовал в Англии, когда она победила
Людовика XIV, выдержала четверть века войн с революционной Францией и
Наполеоном, стала "мастерской Европы" и образцом свободного общества, - был
столь отличен от современной демократии, что вряд ли разумно объединять их
одним термином. Он опирался на очень ограниченное избирательное право.
Парламент состоял из лиц, тесно связанных общими интересами и даже родством,
дискуссии в нем носили технический характер, и демагогия, стремление влиять
на общественное мнение не играли заметной роли. Зомбарт сравнивает его с
советом акционерной компании, где обсуждается, как вести предприятие, в
успехе которого все одинаково заинтересованы и в делах которого все более
или менее хорошо осведомлены. Большинство членов парламента фактически
назначалось крупными землевладельцами, а часто места и покупались. И тем не
менее суд Истории показал, что этот парламент в какой-то мере получил
поддержку народа. Точно так же, как в 1912 году русский народ, по-видимому,
единодушно поддержал самодержавную власть, а американский народ во
вьетнамской войне, потребовавшей от него сравнительно небольших жертв,
отказался поддерживать правительство, выбранное по всем канонам западной
демократии. И как оценить, кто в большей мере выразил волю американского
народа: партийная машина, выдвинувшая президентов Кеннеди, Джонсона и