"Николай Михайлович Север. Федор Волков (Сказ о первом российского театра актере) " - читать интересную книгу автора

за это по законам...
- Мне надобна в городе тишина, - очнулся воевода, - а тут на поди
- в домах спаление, купцы чумным мясом торгуют, ты комедию...
- Опять же, - заголосила Матрёна, - плошки жгут на комедии, того
гляди сарай кожевенный спалят. Моё губят, моё, по закону, от родителя
моего им прижиленное!
- Вот, вот, - обрадовался воевода, - от того ущерб городу может
произойти... Хватит, не допущу!
- Запечатать! - взвизгнул Носов.
- Хватит грешить-то! - ввернул слово и Гурьев.
- Брось, воевода, - осерчал Фёдор, - указ государыни о комедийных
играх ещё о прошлом годе был!..
- Это... - опять задумался воевода, - точно, государыня указом
дозволила сие скоромное... Так то там, а здесь я! Жителям сострадаю,
чтобы город не погорел... Пиши ему, Носов, указ, под роспись сдай...
Ослушаешься, Фёдор, в тюрьму пойдёшь... Пойдет, Носов, а? Как
поджигатель?
- Пойдёт! Государыня ещё не знает, какой он для государства
вредный есть... Узнает, она...
- Его надобно на чепи держать, разорителя моего! - завопила
Матрёна. Не стерпел озорством Волков, стал перед Матрёной, руки ввысь
поднял, как Никита Бекетов делал:
Природа, для чего я девой рождена?!
Я тщетно к бодрости теперь возбуждена...
- Ты мою вдовью честь не марай! - как ошпаренная, заголосила
Матрёна.- Я сирота! Сажай его, воевода, в колодки, бумагу пиши, печать
пристукни, какую поболе!!

* * *

А кони-птицы, что умчали, унося судьбу Фёдора, снова заплескали
бубенцами за околицей. И опять не то позёмка, не то вьюга: из-под
конских копыт снег летит, из ноздрей пар валит, ну, как в тех сказках,
что сказывала в детстве ночами длинными тётка Настя. У воеводской
избы, что о пяти покоях, враз встала тройка, оборвался гром бубенцов и
вьюжный топот коней. Загремело, покатясь с крыльца по мёрзлым
ступеням, ведро, что дура Авдотья, убежав за квасом для воеводы,
оставила. Затопотали в сенях. Двери распахнулись. С морозу пар-туман
повалил, не видать ничего, не понять, что к чему. Подпоручик, снегом
облепленный, развернул указ:
"- По указу Ея Императорского Величества!..
С перепуга воевода языка лишился, одними губами шевелит: "Будет
мне горюшка по донышко!" А подпоручик своё:
- ...Великая государыня императрица Елизавета Петровна на сего
генваря третьего дня всемилостливейше указать соизволила: ярославских
купцов Фёдора Григорьева, сына Волкова, он же Полушкин, с братьями
Гаврилом и Григорьем, которые в Ярославле содержат театр и играют
комедии", - подпоручик стал лист перелистывать, пальцы, видать,
остужены, не дождёшься никак.
- В Сибирь его, в Сибирь! - не вытерпела Матрёна. - За обиды и