"Эфраим Севела. Моня Цацкес - знаменосец" - читать интересную книгу автора

- Не перебивать! - одернул Глафиру старший политрук. -
Продолжайте, Цацкес.
- Знамья состоит из... красной материи...
- Не материи, а полотнища, - качнул рыжим одуванчиком
Кац. - Дальше.
- Из палки...
- Не палки, а древка.
- Что такое древко? - удивился Цацкес.
- Палка. Но говорить надо - древко.
- Надо так надо.
- Солдатская доля, - вздохнула Глафира, - хочешь не
хочешь, говори, что прикажут.
- Дальше, Цацкес.
- На конец палки, то есть... этого самого... как его...
надет, ну, этот... как его... Можно сказать на идише?
- Нет. По-русски, Цацкес, это называется наконечник. То
есть то, что надето на конец.
- Объяснил! - хмыкнула Глафира. - Мало ли чего надевают
на конец?
- А что мы видим в наконечнике? - спросил Кац.
- Мы видим... - задумался Цацкес, вперившись своими
круглыми черными глазами в плакат. - Мы видим... этот... ну
как его... Молоток!
- Молот, - поправил Кац. - И...
- И... - повторил за ним Цацкес. - Что это, я знаю, а
выговорить не могу.
- Серп, батюшки! - вставила Глафира. - Чего тут
выговаривать?
- Серп, - сказал Цацкес.
- Значит, серп и молот, - подвел итог старший политрук
Кац.
- Правильно, - согласился Цацкес.
- А что означают серп и молот? - подумав, спросил старший
политрук.
- Не знаю... - простодушно сознался рядовой Цацкес.
- Много упомнишь... на таком пайке... - сочувственно
вздохнула Глафира, повернув зад к аудитории, и солдаты все как
один снова пригнули стриженые головы к партам, силясь
разглядеть что-то под ее задравшейся юбкой.
- Серп и молот - это символ, - сказал Кац и строго
посмотрел на зад уборщицы, остервенело шуровавшей замызганный
пол казармы.
- Дожила Россия, - сокрушенно вздохнула Глафира. -
Докатилась, матушка... защитников понабирали... Много они
навоюют.
Моня, возвращаясь на место, не сумел разминуться с
Глафириным задом.
- Уйди, нехристь! - разогнулась Глафира, показав свое
плоское, изрытое оспой лицо, и беззлобно замахнулась тряпкой.
Моня вприпрыжку добежал до своей парты и плюхнулся рядом