"Эфраим Севела. Моня Цацкес - знаменосец" - читать интересную книгу автора

Мотл Канович.
Кац проходил с солдатами - новобранцами Шестнадцатой
Литовской дивизии раздел Устава Внутренней службы
Рабоче-Крестьянской Красной Армии, посвященный боевому
знамени.
- Канович! Встать! Повтори, что такое знамя.
Мотл Канович, бывший портной из местечка Ионава, вылез
из-за парты и, сутулясь, свесил руки по швам.
- Можно отвечать на идише? - спросил он по-еврейски.
- Нет. Только на русском. Мы, Канович, не в вашем
местечке Ионава, а в России, и здесь протекает не река
Неманас, а Волга-матюшка река.
Уборщица Глафира, которая, кроме русского, других языков
не знала и до того, как попала вольнонаемной в Литовскую
дивизию, даже не предполагала о их наличии, не разгибаясь,
поправила политрука:
- Не матюшка, а матушка. Господи, политрук, а чего
лопочет!
- Глафира! - стал строгим Кац. - Одно из двух. Или вы
замолчите и не будете мешать... или...
- Да мне-то что?.. - повернула к нему почти заголенный
зад Глафира и сильным толчком тряпки погнала пену по доскам. -
Ты - командир, ты и учи.
- Ну, так все-таки, что такое знамя, Канович?
- Знамя?.. Вас-интересует, что такое знамя?..
- Да, меня интересует.
- Хорошо... Это... это... Ну, флаг.
- Знамя, Канович, - это символ.
- Что такое символ? - спросил Канович.
- Что такое символ? - переспросил Кац и задумался. -
Символ... Это... это... Символ.
- Может быть, на идиш? - попробовал выручить политрука
бывший портной.
- Никаких идиш! - рассердился Кац. - Устав Красной Армии
написан по-русски. Еврейского Устава пока еще нет... и не
будет.
- Кто знает? - пожал плечами рядовой Моня Цацкес.
- Цацкес, встать! Идите, Цацкес, ко мне. Вот здесь, на
плакате, нарисовано наше красное знамя. Объясните мне и своим
товарищам, из чего оно состоит.
- А чего объяснять-то? - заметила, выкручивая тряпку,
Глафира. - Переливать из пустого в порожнее...
Моня Цацкес, невысокого роста, но широкий в кости
новобранец пошел к политруку, ступая по свежевымытому полу на
носках своих красных больших ботинок, и сделал круг, обходя
обширный Глафирин зад.
- Знамья, - взглянув на плакат, почесал стриженый затылок
Цацкес, - составлено... из...
- Господи! Не знамья, а знамя, - вмешалась Глафира, не
разгибаясь и с ожесточением гоняя тряпкой мутную лужу.