"Виталий Сертаков. Пленники Пограничья ("Пастухи вечности" #2) " - читать интересную книгу автора

здесь находиться столько, сколько понадобится, чтобы пропало отвращение.
Если понадобится, он заночует на поляне, в компании зверей, или будет неделю
убирать за ними навоз. Он изо всех сил стыдил себя! Вот ведь тюфяк, собрался
строить выпас в России, собрался людей там спасать, а страшно заглянуть
внутрь пазухи...
Саму черепаху он нисколечко не боялся, хотя эта даже внешне не походила
на "его" Эхуса, в котором Валька носился по саянской тайге. Местная была
помоложе, чуть покороче и имела более яркую чешую. Вальку так и тянуло
выпросить у пастуха офхолдер, прицепить его к уху и отдать черепахе парочку
команд. Хотелось настолько, что живот начало сводить, точно не пил целый
день - и вдруг увидел запотевший стакан с квасом... Он даже сам испугался
своих желаний, а Маркус, внимательно наблюдавший за ним, что-то заметил.
- Они тоже чуют тебя, - заметил атлант. - Чуют кормильца. Каждый из них
так и ждет, чтобы ты улегся в пазуху...
Старшего передернуло от этих слов, и опять он себя мысленно выругал. Он
сам согласился, подписал договор, получил уйму денег, а теперь трусит, как
последняя девчонка! Он сделал несколько вдохов и выдохов, покосился на
темноволосого пастуха, но тот стоял, как изваяние, и никуда не торопился.
"Ну конечно, - сказал себе Старший. - Куда ему спешить? Триста лет тут
махал граблями на свежем воздухе и еще столько же проживет..."
Эхус покорно лежал, подвернув волосатые лапы. Где-то в глубине его
многотонного тела равномерно ухало сердце. Левая пазуха была открыта, и
виднелся край ярко-розовой, пронизанной сосудами изнанки. По вороненой шкуре
его покатой спины метались солнечные зайчики. Маскировочная сеть наверху
мелко дрожала. Женщина-пастушка остановила трактор и, сидя на кожаном
сиденье, рассматривала что-то в своих руках.
Один из Эхусов тяжело поднялся и пошел к озеру. Он забрался на самую
глубину водоема, так что над поверхностью воды торчал маленький черный
холмик. Жужжали мухи над свежениной. Лукас перевернул страницу. Несмотря на
то что до него было метров тридцать, звук получился оглушительный,
- Тут всегда так тихо? - спросил Валентин.
- А тебе будет приятно, если во время работы начнут орать над головой
или включат пилу? - отозвался Маркус. - Здесь восемь черепах, и только одна
свободна, остальные загружены.
"Четырнадцать человек, - умножил Старший, - и так, год за годом, тысячи
лет они пасутся и лечат..."
Он больше не робел, потому что нашел причину своей робости. Точнее, он
знал причину и раньше, но старательно ее забывал, гнал от себя всеми
методами. Все очень просто. В левой пазухе Эхуса лежал профессор Харченко;
смотреть на него не очень-то хотелось, но это было вполне терпимо.
Но в правой пазухе спала Анка.
С простреленным легким и позвоночником. На сестру Старший посмотреть
боялся, потому что совсем не приличествовало при всех пустить слезу.
- Ты должен, - негромко напомнил Маркус. - Ты кормилец, и должен
привыкнуть к зрелищу реанимации. Или ты научишься переносить кровь спокойно,
или...
- На кровь мне наплевать! - огрызнулся Старший. - Ладно, я... я
попробую еще раз.
Со второго захода получилось куда успешнее. И внутри Эхуса не
встретилось ничего жуткого. Профессор Харченко выглядел гораздо лучше, чем