"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Валя (Эпопея "Преображение России" - 1)" - читать интересную книгу автора

виновато, жалостно глядел в глаза Ивана, подвывал даже, но служить не мог.
Иногда шел хлопьями снег и тут же таял, и журчали певуче ручьи в
глубоких балках. А потом вдруг развернется такой ослепительно солнечный
голубой пышный день, что обрадованно лезут наперебой здесь и там из рудой
земли золото-лаковые звездочки крокусов, трава тянет острыми стрелками,
растопыриваются по черным шиферным скатам молодые розовые молочаи, и
Устинья, укачав на солнышке грудного, устраивает грядки для помидоров, а
Максимка, маленький и упрямый, лениво ходит с кошелкой по пустому перевалу,
собирая сухой навоз. Под навозом в тепле жучьи норы - в них пороется, у
крокусов корешки луковицы - их откопает, погрызет, выплюнет.
- Ты игде там?.. Максимка!.. Максимка, шут!.. - кричит Устинья.
- А-а? - лениво отзывается он, сидя верхом на своей кошелке и
разглядывая божий мир сквозь желтое стекло от разбитой кем-то здесь пивной
бутылки.
А в марте уже цветет миндаль, и от него струится что-то совсем молодое,
нежное, молочно-девичье, и над бурыми вскопанными виноградниками чуть синий
пар, и на мелкодубье начинают уже жиреть почки и сталкивать наземь
прошлогодний лист, и зяблики пробуют отсырелые голоса.
А к апрелю горы, как гусенята, в желтоватом пуху дубов и буков, и не
тяжелые, мягкие, жмурые: так и хочется протянуть к ним руку, погладить. И
все как-то блаженно глупеет, переливается, лучится, прячется одно за другое,
и море между горами сзади и небом спереди тоже какое-то лазоревое, наивное,
вот-вот качнется и закачается сразу все целиком, справа налево, слева
направо, мерно и плавно, точно детская люлька.


ГЛАВА ВТОРАЯ

ОДНАЖДЫ СЛУЧИЛОСЬ ТАК

Обычно зимою тут было пусто на дачах, но однажды случилось так, что на
всех трех дачах остались на зиму: на даче Шмидта - небольшое семейство, на
даче Алимовой - одинокий архитектор средних лет, а в домике Носарева -
гимназист на костылях. Конечно, это была простая случайность, что поселились
рядом в урочище Перевал - небольшое семейство, архитектор и гимназист, но,
кроме простых случайностей, что же есть в человеческой жизни?
Гимназист 6-го класса, Павлик Каплин, приехал сюда из города Белева в
октябре, а ногу ему отрезали Великим постом в том же году, и сам же Павлик
был виноват в этом.
В среду на масленице, когда распустили гимназию и Павлик вместе с
двумя-тремя еще шел по улице радостный (а улица была вся золотая и мягкая от
морозного солнца и снега; насугробило перед тем за ночь; деревянные крыши
все закутало; на свежем снегу синие цветочки вороньих следов так были четки,
и глупыми милыми блинами так пахло из трактира Патутина на углу
Воздвиженской и Успенской, и лица встречных были светлы и пьяны, как бывает
только в праздник и как чуется только в ранней юности), - а улица шла
отлогим бугром вперед, и очень далеко ее, прямую, всю было видно; и вот
показалась тройка, и по тому, как мчалась она дико под уклон, и как
отвалился назад бесшапый кучер, и как бились сани о тротуарные тумбы на
раскатах, и по крикам, и как махали ей навстречу руками вдали, видно было,