"Слава Сергеев. Я ваш Тургенев" - читать интересную книгу автора

связи, почти гарем. А ничто так не изматывает, как в цирке говорят,
"партнеров", как подобные прелести, после которых (теперь-то я сам уже
немного поумнел) люди выходят, если пропустить момент и не расстаться
вовремя, хотя бы через 2-3 месяца, когда расставаться совсем не хочется,
выходят опустошенными и не самыми лучшими друзьями, скажем так.
Так вот, его первая подруга, то есть первая, которую я застал, была,
как у Райкина, - врач. Ну не врач, это шутка, она была философ, нет, честное
слово, натуральный философ и одно время даже прогремела в определенных
кругах своей книгой о Льве Толстом. И, может быть, как философ она, конечно,
и была ничего, но как женщина, на мой взгляд, это было нечто. Только русский
писатель, к тому же либеральный русский писатель мог найти себе такую
подругу и с ней изменять жене, кстати, довольно милой женщине, я как-то раз
случайно видел ее. Философ тоже была замужем, причем не просто замужем, а
замужем за каким-то не то академиком, не то генералом, как было положено в
советские и совсем не положено в наши времена.
А наш герой вообще был старомоден, точнее, почему-то хотел таким быть:
демонстративно ругал Льва Рубинштейна, Пригова и компанию, которые тогда
стали известны и популярны, позднее пожимал плечами при имени Пелевина и
оставался равнодушен даже к классикам авангарда (в тот год как раз была
первая большая выставка Малевича) или сделал вид, что остался равнодушен.
Зато носил шейные платки a la майор Скоби,
Все это немного напоминало Джона Ле Карре, его усталых шпионов,
вернувшихся с холода, но слушать его голос (он сам читал) по радио зимней
московской ночью, угадывая знакомых персонажей и даже обрывки наших с ним
разговоров, было приятно, и я ему как-то сказал, что вот, мол, было приятно,
слышал тут недавно ваш рассказ по вражескому радио.
А он вдруг предложил, поскольку тогда все пытался мне помогать: а не
хотите ли сами что-то прочитать у них, я им позвоню? И позвонил, и,
перезвонив мне, буднично (хотя в 1993 году это было что-то) сказал: они
свяжутся с вами завтра утром, а вы найдите какой-нибудь небольшой
законченный текст и заодно заработаете - семь немецких марок минута. И я
целый вечер, как идиот, что-то лихорадочно писал, пытаясь закончить,
почему-то меня не удовлетворяли те тексты, с которыми я поступал в институт,
а новых после поступления все не было. (Трудно, знаете ли, сочинять, когда
понимаешь, что рядом сочиняют еще 150 человек как минимум...) И когда,
наконец, утром, часов в 11, у меня дома раздался звонок и приятный баритон,
представившись (прозвучала известная фамилия), попросил "что-то почитать" и
когда я прочитал, баритон обещал перезвонить и перезвонил-таки довольно
быстро и сказал, что мне надо подъехать к ним на радио, когда мне будет
удобно, для пробной записи, потому что качество телефонной связи в Москве
плохое, и продиктовал адрес, который я десятки раз слышал по радио и знал
почти наизусть. Я пообещал и с облегчением повесил трубку, потому что вы
помните: а) был недоволен текстом, сделанным накануне, б) скорее всего,
просто не мог поверить и принять такое простое развоплощение многолетнего
мифа.
Помните? ВЫ СЛУШАЕТЕ РАДИО "СВОБОДА"...
И я никуда не поехал ни тогда, ни позднее, и это было, в общем, концом
первой серии наших отношений; так сказать, первое действие, занавес,
антракт, потому что он искренне не понял, почему я не пошел и даже удивился
и обиделся немного: в чем дело? Почему, я же договорился?.. А я не стал