"Клод Сеньоль. Матагот " - читать интересную книгу автора

Как он мог мяукать? Каким он попал в ящик, мертвым или живым?
Я не стал задаваться долгими вопросами, ибо уже знал, что в Ардьер
могло произойти что угодно...

* * *

Этот ужасный, колдовской черный кот, жертва звериного апокалипсиса, так
подействовал на меня, что я решил немедленно уничтожить его труп, пока он не
воскрес от свежего воздуха или от какого-нибудь замедленного чародейства,
предусмотренного на такой случай.
Я быстро сходил за бидоном с керосином и облил ящик. Пламя уничтожит
этого зверя, который даже мертвым распространял ощутимые злокозненные
флюиды.
Облив животное с одной стороны, я перевернул кота киркой, чтобы вылить
остатки керосина на другой его бок.
Разъяренный дохлый кот вдруг оказался на четырех окоченевших лапах. Мне
показалось, что я спровоцировал его - он как бы готовился к прыжку. Но я
перевел взгляд в глубину ящика и заметил огромный револьвер с барабаном,
мерцавший жирной смазкой, тщательно наложенной тонким слоем.
Оружие! Именно силы оружия мне не хватало в Ардьер. Тот, кто спрятал
револьвер, не мог не питать тайных намерений.
Я не колебался. Чиркнув спичкой, я произвел быстрый адский обмен -
схватил револьвер и предал очистительному огню его сдохшего хранителя.


XI

В тот же вечер, уже в сумерки, воняющий труп Кордасье, упакованный в
хлипкие доски Вечности, был отнесен на кладбище и опущен в столь глубокую
могилу, что едва-едва хватило веревок.
Гроб из поспешно и плохо обструганных досок был еще припудрен опилками,
которые показались мне из-за вони тухлыми яйцами, превращающимися в личинки
навозных мух.
На кладбище присутствовали вдова и несколько ретивых поклонников Бога,
старых женщин, равнодушных к Кордасье, но желающих заработать частичку рая,
выступая в роли адвокатов защиты в деле приспешника Дьявола.
Арендуя Ардьер, я как бы стал временным родственником покойного,
которому надлежало присутствовать на кладбище, но я и в самом деле сострадал
ужасной кончине хозяина Ардьер. Если сказать откровенно, мне Кордасье
никакого особого вреда не причинил. Впрочем, я еще не знал, что револьвер
был частью наследства, которое он мне оставил, чтобы я воспользовался этим
оружием в полном согласии с его планами.
Если бы я знал!..
Жанна Леу не пропускала ни единого события жизни местного общества и
держалась рядом с женщинами, одним глазом косясь на могилу, которую Говий,
деревенский мастер на все руки, быстро закапывал, бросая в яму землю,
перемешанную с густыми сумерками; другой глаз Жанны был направлен на
крупного парня, мявшего в пальцах каскетку-ушанку. Женщина словно грызла
его - губы ее дергались от нервного тика, будто у нее на кончике языка
вертелись слова, которые она хотела бы произнести.