"Виталий Семин. Сто двадцать километров до железной дороги" - читать интересную книгу автора

Глава пятая

1

По субботам я уезжаю или ухожу, если распутица, в Ровное. Идти по грязи
до райцентра не меньше четырех с половиной - пяти часов, ехать не твердой
дороге - сорок минут. Если мне повезет на грузовик, в Ровное я попадаю еще
до трех часов дня. Тогда я иду в комитет комсомола. Поднимаюсь на невысокие
приступки, прохожу по темному коридорчику, толкаю дверь и попадаю в
помещение из трех комнат. Это именно "помещение из трех комнат". Как только
вы откроете дверь из коридорчика, все три комнаты вам видны. Одна,
большая, - направо за перегородкой и две маленькие - прямо перед вами. Двери
во всех комнатах всегда раскрыты настежь, и в какой бы комнате вы ни стояли,
вам всегда видны две другие. Несмотря на свои три комнаты, помещение
комитета очень тесное (потому-то здесь всегда настежь раскрыты двери), оно
очень не правится тем, кто здесь сидит, но мне оно как раз своей теснотой и
нравится. Я сажусь во второй маленькой комнате перед столом Галины, слушаю
стук пишущей машинки, прислушиваюсь к разговору инструкторов, к тому, что из
соседней комнаты кричит Галине Вера, второй секретарь, гляжу, как Галина
зябко поправляет наброшенное на плечи пальто. Мне жарко - прямо за моей
спиной печка, Галине холодно - прямо за ее спиной окно. Я отдыхаю... от
недельной хуторской тишины. Вы думаете, можно отдыхать только от шума?
Попробуйте неделю просидеть в абсолютной или почти абсолютной тишине. Когда
после недельного перерыва я попадаю на улицы Ровного, на очень в общем-то
тихие улицы небольшого степного райцентра, я чувствую, что во мне что-то
освобождается, что-то распускается. В комнате же я просто наслаждаюсь суетой
и шумом.
- Хорошо у вас, - говорю я. - Завидую.
- Вот мы весной переедем в новый дом, - говорит Галина, - тогда будет
хорошо.
- Кому?
- Как кому? Всем.
- Тебе отдельный кабинетик?
Галина смущается, поддевает плечом сползающее пальто. Плечо у нее
покатое, женское, а движения резкие, мужские. Она и не прочь потрепаться, но
не умеет поддерживать треп. Едва заметная игривость моего тона ее сбивает.
Галина некрасива, лицо у нее полное, чуть рыхловатое, нос маленький - и
никаких признаков косметики, никаких женских ухищрений в одежде. Это не
комсомольская, не должностная, так сказать, простота. Наверно, первый
секретарь давно решила: "За такими, как я, не ухаживают..." Мне нравится ее
смущать. Во-первых, что ни говори, приятно смущать первого секретаря, а
во-вторых, стоит мне попасть в такое вот учреждение, как что-то само собой
толкает меня.
- Я уже видел твой кабинет. Ходил по вашему рай-дворцу. Ничего не
скажешь - размах! Паровое отопление! А окна! Настоящие источники света и
воздуха. Двери, правда, пока не запираются и кожей не обиты. За кожей и
замками остановка, да?
- Тебе не нравится дом?