"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу автора

начал говорить, выкрикивая фразы в разномастный зал:
- Пусть гражданин Широких тут не играет в святую добродетель. Для
него Маяковский - символ революции, и нечего болтать про половые инстинкты
и распущенность! Для вас футуризм так же страшен, как и большевизм! Вы
хотите растить из детей беленьких херувимчиков? Не позволим! Основа
развития - борьба, и мы должны воспитывать подрастающее поколение
солдатами, ибо история человечества - это история войн! Так было, так
есть, так будет! А сладенький пацифизм Широких идет совсем от другого! Это
он сейчас пацифист, а завтра он станет учить детей белогвардейским гимнам!
И я этого господинчика за его речи, в порядке профилактического
предохранения, предлагаю изолировать к чертовой матери! Меньше двоек
пролетарскому элементу всадит!
В зале - грохот, свистки, вопли, возмущение, овации, визг.
Постышев поднялся со своего места и неторопливо пошел к трибуне. Он
долго откашливался, а потом заговорил - глуховато, по-волжски окая:
- Тут мне придется на два фронта сражаться. И с учителем Широких, и с
его молодым оппонентом, который, по-видимому в силу юного возраста, вообще
к учительству относится как к сплошному классовому врагу. (Смех.) Молодой
товарищ, как я заметил, увлечен теорией профессора Леера, который
утверждал, что война есть главный импульс продолжения жизни на земле. Леер
приводил одним из главных доводов в защиту своей теории тот факт, что
война началась с появлением человека, ибо мужчины дрались друг с другом за
женщину - не за прекрасную возлюбленную, а за ту, что приносит потомство,
только лишь. Однако дальнейшую эволюцию человечества Леер опускал, потому
что она против него. Действительно, примитивное проламывание черепов
сменилось рыцарскими турнирами. Но и это прошло. Турниры и дуэли сменились
маскарадами, а за женщину воюют прекрасной строкой Пушкина. (Аплодисменты
учителей.) Иные причины порождали и порождают войны. История человечества,
молодой мой товарищ, есть все-таки история мира, но не история войн. А с
учителями следует вам уважительно говорить, право слово... Не надо так.
Обвинения клеить - последнее дело. Вот так-то. А вы, учителя, обязаны
растить молодежь широко и всесторонне образованной, понимающей истинные
причины войны и мира, добра и зла. Отвечаем за детей мы, большевики. Мы
доверили вам, учителям, воспитание новых ч е л о в е к о в. Но мы,
гражданин Широких, можем вас из школы изгнать, если вы не приемлете нас.
Если вы против нас - боритесь! Я уважаю открытый бой. Но не все идут на
открытый бой. Большинство шушукается. Деритесь, но не шушукайтесь! Нет
ничего страшнее учителя-двурушника, который исповедует в душе одно, а
вслух проповедует обратное. (Овация галерки и амфитеатра). Что-то, правда,
учительство со мной не очень соглашается? Или молчание в данном случае
синоним согласия? (Смех на галерке и в амфитеатре.) Я думаю, это проявится
при голосовании за резолюцию в целом. Повторяю: вы можете любить или не
любить Маяковского - это дело ваших личных вкусов, но вот свободы учить
чему заблагорассудится одному лишь Широких - такой свободы мы вам не
давали и не дадим!
Постышев медленно возвратился на свое место. Галерка и амфитеатр,
поднявшись со своих мест, аплодировали. Партер - островками.
Председательствующий поднялся и несколько растерянно провозгласил:
- Перерыв!