"Геннадий Семенихин. Космонавты живут на земле" - читать интересную книгу автора

- Так кто же виноват, что уже остыл? - добродушно усмехнулся Иванов.
- Не сам ли? Загипнотизировал своим рассказом, что твоя кобра.
Все засмеялись, а Горышин, отхлебнув глоток и прикрыв при этом глаза,
сказал:
- А то вам еще одну историю, с коброй связанную, расскажу. Она короче.
- Валяй, - принимаясь за пирожное, согласился Иванов.
- Только это уже легенда, - предупредил Лева.
Дрова дружно трещали в печурке и по всей комнате распространялось
благословенное тепло, понемногу навевающее на усталых летчиков сонливость.
Гудел за окном ветер, и в тон ему приглушенно гудел голос Горышина.
- Жила в одном кишлаке красивая девушка по имени Гюльджан. Косы, глаза
- одним словом, красавица первого класса. Ее не трогали змеи, а большая
сильная кобра часто приползала в ее жилище. Приехал в кишлак великий эмир с
многочисленной свитой...
- На ЗИМах или на "Волгах"? - невинным голосом спросил Алеша.
- Помолчи, - сердито осадил его рассказчик, - то же в девятнадцатом
веке было. Так вот, увидал великий эмир красавицу и приказал зачислить ее,
что называется, в штат своего гарема. Ему не надо было, как начальнику
отдела кадров, писать аттестации, представления, готовить проект приказа и
прочее. Указательным пальцем пошевелил - решение принято. Девушка та
отчаянно сопротивлялась, но слуги связали ее по рукам и ногам, доставили в
эмирский дворец. Ночью к ней пришел в спальню эмир. "Ты будешь моей самой
любимой женой, только подари мне свои ласки", - уговаривал он. "Никогда!"
- закричала девушка. Тгда эмир стал добиваться ее силой. Вдруг он
почувствовал, что сбоку кто-то пристально смотрит на него. Оглянулся -
кобра. Уже для прыжка изготовилась и капюшон свой до предела раздула.
- Словом, готовность номер один, - вставил Горелов.
- Затрясся эмир в испуге, окаменел и стал ее упрашивать дрожащим
голосом: "Послушай, кобра, ты самая сильная и самая мудрая змея. Пощади, не
отнимай меня у моего народа. Я не хочу, чтобы осиротел этот дворец и
подданным некому было платить дань. Пощади, и я тебя озолочу". "Хорошо, -
ответила кобра человеческим голосом и перестала раскачиваться. - Так и
быть, я оставлю тебя для твоего народа. Он сам в тебе когда-нибудь
разберется и сделает то, чего не сделала я. Но за то, что ты обидел мою
госпожу, я должна тебя наказать. У тебя при гареме много евнухов, о великий
эмир! С завтрашнего дня их станет на одного больше". Наутро великий эмир
распустил свой гарем.
- Ай да история! - всплеснул руками Иванов. - Не дай бог оказаться
на месте этого повелителя.
Семушкин, закрывая поддувало печурки, аппетитно зевнул.
- Интересно знать, эти самые кобры спят аль нет?
- Разумеется, спят! - убежденно воскликнул Лева.
- Тогда и нам пора на боковую. А то снова в кабины могут усадить...
Они разделись и загасили свет. Взбивая подушку, Иванов пробурчал:
- Ты бы, комсорг, почаще такие байки комсомольцам рассказывал. Успех
бы имел.
Горелов подумал, что Иванов попал в самую точку. Дважды Алеша побывал
на беседах Горышина с комсомольцами и дважды уносил тягостное чувство. Были
эти беседы нудными, вялыми, а теперь этот же самый человек раскрылся перед
ним совсем с другой стороны.