"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

эту станцию идут на восток.
Обдумал все это Фридрих еще вчера ночью, когда товарищи забылись
тяжелым сном, и поэтому сегодня сразу зацепился глазами за состав, стоявший
на соседнем пути. В голове этого состава был паровоз. Он изредка выбрасывал
в стороны клубящиеся струи пара. Все это - вернейший признак того, что он
вот-вот начнет свой бег.
И действительно, едва конвоиры укрылись от дождя в домике, паровоз дал
гудок, и почти тотчас же раздался лязг сцепок. Он быстро приближался к
Фридриху, с каждой секундой становился все призывнее, требовательнее.
Дальнейшее произошло удивительно просто: мимо медленно плыла платформа
с ящиками, закрытая брезентом, и Фридрих вскарабкался на тормозную площадку,
упал на нее, страшась выстрелов и криков. Но сзади было тихо.
А поезд набирал скорость, его колеса на стыках рельсов весело
выстукивали одно слово: "Свобода! Свобода!" Ветер с моря, тот самый, который
безжалостно гнул к земле деревья, теперь рвал с Фридриха гимнастерку, будто
предупреждал, что в ней он, Фридрих, далеко не уйдет, что она выдаст его
первому встречному фашисту или их пособнику, и тогда...
Не хотелось думать о том, что будет тогда.
Свободен! Вот что главное в жизни!
Промелькнули первые минуты беспредельной радости, когда все беспричинно
мило сердцу, и сразу навалились заботы. Прежде всего - залезть под брезент,
чтобы случайно не попасть кому-нибудь на глаза.
Под брезентом не пронизывает ветер, не сечет дождь. И вообще здесь все
хорошо. Даже голые доски платформы, на которых сейчас лежал Фридрих,
казались ему мягче тех, нарных.
Так бы и лежал на шершавых досках платформы, лежал не шевелясь, и без
еды, и без питья, лежал бы до тех пор, пока мимо не заструится земля
Смоленщины или Подмосковья: ведь всего около суток бежать поезду до тех
мест.
Однако свобода пока еще не окончательная, не полная. Да и бороться
нужно за нее. И прежде всего, если хочешь сохранить свободу, покинь эту
гостеприимную платформу: обнаружив побег, немцы обязательно известят
железнодорожную охрану, и та осмотрит все поезда этого направления.
Он решил покинуть платформу под вечер, когда немцы обычно начинают
поверку. И тут же подумал, что, обнаружив отсутствие пленного, они сначала
обшарят все развалины и лишь после этого поднимут тревогу. Затем начнется
второй этап поисков беглеца: тщательное прочесывание местности около той
станции и лишь потом - тревожный сигнал по линии.
Хотя будет ли этот сигнал? Пожалуй, нет: зачем коменданту лагеря
компрометировать себя в глазах начальства, если пленного так просто списать
на тиф или еще какую болезнь?
Значит, с этой стороны опасности не жди. Но береженого и бог бережет,
говаривал отец... Отец... Во многом он ошибался, но тут прав...
А поезд знай бежит. Непонятный поезд: без вооруженной охраны, но бежит
по зеленой улице семафоров.
К полудню исчезли сплошные сосновые леса, и теперь ветер с моря,
потерявший свою напористость, лишь треплет облысевшие ветви лиственных
деревьев. Мелькают хутора, скучные в своем одиночестве.
Не слышно ни гула самолетов, ни выстрелов, но война и здесь, она рядом.
О ней напоминают воронки от авиабомб, разворотивших землю около