"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

Почувствовав ее впервые, он удивился, но не придал этому значения и о
каком-то пустяке спросил соседа по нарам. Тот ответил и сразу отошел в
сторону: дескать к дальнейшему разговору не расположен.
"Почему они так? Что я такого сделал?" - думал Фридрих, пока не понял:
он первый из пленных, кого вызывали в комендатуру и который вышел оттуда не
только живой, но и с сигаретой.
Кричать на весь лагерь, что виной тому имя, данное отцом?
Никто не поверит. И Фридрих окончательно замкнулся в себе, поэтому даже
с радостью встал в колонну, когда его вызвали: хоть куда, только бы подальше
от подозревающих и даже ненавидящих глаз товарищей по бараку.
Вчера он впервые покинул лагерь и прошелся в колонне пленных по улочкам
маленького городка. Непривычно было видеть людей в самой обычной одежде.
Потом глаза к этому привыкли и даже заметили, что большинство людей хмуры,
озабочены. Стало ясно, их не очень-то радует свобода, которой они
пользуются.
Но больше всего Фридриха поразила карта фронтов. Она висела в витрине
магазина, была хорошо заметна издали, и Фридрих, поравнявшись с ней,
невольно замедлил шаг. Черная с желтыми подпалинами на боках овчарка
немедленно рванулась к нему, но проводник поводком придержал ее и сказал
Фридриху, махнув рукой в сторону карты:
- Ком!
Не веря счастью, Фридрих подошел к витрине. За ее стеклом висела самая
обыкновенная карта Советского Союза. Розоватое поле родной страны пересекала
ломаная линия коричневых флажков с паучьей свастикой в белом круге. Они,
начинаясь на севере рядом с Мурманском, на юге упирались в Азовское море.
Вся Прибалтика, Белоруссия, Украина...
Коричневая петля фронта захлестнула Ленинград, он в кольце...
Коричневые флажки с севера, запада и юга плотно обступили Москву...
И столько отчаяния было на лице Фридриха, что проводник собаки,
поджидавший его чуть в отдалении, загоготал и сказал:
- Москва капут! Красная Армия капут!
Фридриха послали разбирать развалины паровозного депо. И он сортировал
кирпичи, носил и грузил их на железнодорожную платформу, а перед глазами все
еще маячила линия коричневых флажков. Временами ему казалось, будто это
коричневая змея, что она шевелится, готовится к новому броску.
Проводник собаки, разрешив Фридриху подойти к карте, предполагал, что
русский, увидев линию фронта, сникнет, окончательно смирится со своей
участью, но случилось обратное: Фридрих твердо решил бежать при первой
возможности. Бежать для того, чтобы бороться. Он подберет надежных
товарищей, обоснуется с ними в лесу или еще где и лишит врагов спокойной
жизни: будет безжалостно убивать одиночек, пускать под откос поезда, словом,
вредить, как только сможет.
Решение созрело окончательно, и сразу стало легче на душе. Словно даже
туч на небе поубавилось и дождь потеплел.
Появилась ясная цель жизни - обострилось внимание, и, разбирая
развалины, Фридрих заметил, что конвоиры, когда пленные работают,
отсиживаются в деревянном домике, чудом уцелевшем около бывшего станционного
здания, что пересчитывают пленных только перед возвращением в лагерь. И
сразу вывод: бежать нужно, чтобы выиграть побольше времени, сразу после
прибытия на работу; лучше всего - прыгнув на один из поездов, которые через