"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

Виктора, и несколько путано доложил о ней, желая хоть этим помочь товарищу.
Ганс просто удивился, что о таком пустяке докладывается командиру: эка
невидаль, офицер выпил и с женщиной развлекся!
Так считал Ганс, отметив для себя, что Каргину, оказывается,
подчиняются не только здешние бывшие солдаты, но и неизвестный лейтенант.
Еще больше он удивился, услышав решение Каргина - человека доброго,
отзывчивого и спокойного:
- Насчет лейтенанта, если комиссар согласен, приказ такой: разжаловать
в рядовые, лишить правительственной награды. Как морально разложившегося.
Не знал Ганс, что такое вроде бы суровое решение Каргин принял с
огромной радостью, даже с тайным облегчением: ему, как и остальным его
товарищам, было крайне неприятно, что мальчишка - пусть и бедовый - в глазах
народа незаслуженно слывет и лейтенантом, и медаленосцем. Конечно, можно
было развенчать его и сразу, как только встретились и узнали биографию, но
не принесло ли бы это ущерба общему делу? Ведь кое-кто мог бы подумать, что
все советские, которые сейчас во вражеском тылу оказались и вокруг себя
народ сколачивают, в какой-то степени тоже самозванцы?..
А разве можно народ на большое дело поднять, если у него нет к тебе
полной веры?
Василий Иванович, видать, понял, что сейчас самое время справедливость
установить, поэтому и прислал Афоню с известием о художествах Витьки
Самозванца. А сам власть свою не применил только потому, чтобы еще больше
придать веса ему, Каргину.
Кроме того, в теперешнем положении, когда враг власть имеет, с малой
моральной гнили многие большие беды могут начаться...
Строгость наказания поразила Ганса, но то, что где-то здесь же есть и
комиссар, в согласии которого нуждается Каргин, и вовсе огорошило.
Большевистский комиссар в тылу немецкой армии?! А вдруг он до сегодняшнего
дня ничего не знал о том, что Каргин приютил их с Паулем? Вдруг этот мужик,
что так внимательно рассматривает его, Ганса, сегодня впервые доложит
комиссару об этом, и тот...
Афоня же на какое-то время вообще лишился речи: и звание, и награду -
все долой?.. А остальные будто бы еще и недовольны. Мало им этого, что
ли?!..
Но спросить об этом не успел, так как снова заговорил Каргин:
- И еще комиссару скажи, что я за то, чтобы он собрал, кого можно, и
принародно объявил это. Оно больнее ударит.
- Справедливость восстановлена, и по зубам схлопотал! - оживился
Григорий, хотел сказать еще что-то, но Каргин перебил его:
- Доложи также, что у нас Пауль заболел. Может, прикажет раздобыть
медикаменты?
Последнее понравилось Афоне. Не потому, что он желал быстрейшего
выздоровления фрицу (пусть хоть сегодня сдохнет!). Афоня увидел в этом
задании путь к восстановлению авторитета Виктора, уже какое-то искупление
его вины и поэтому жадно ухватился за слова Каргина, зачастил радостно:
- В Степанкове - в клубе, сельсовете и райкоме - госпитали, как
лекарства не достать? А что трудно или опасно, так разве нам впервой?
Лейтенант-то, - тут Афоня запнулся, но быстро поправился: - Он-то, лейтенант
бывший, на такие операции горазд. Мы ее, операцию, как миленькую, провернем.
Разрешите идти?