"Альберт Швейцер. Христианство и мировые религии" - читать интересную книгу автора

Обрадованный этим решением, герой подает сигнал к началу битвы.
В этом известном отрывке из Бхагавадгиты решается судьба индуизма как
этической религии. Индуизм не осмеливается продумать идею этичного Бога до
конца. Когда он подходит к великой проблеме: каким образом Бог может быть
понят как движущая сила всего, что происходит в мире, и в то же время как
Бог любви, требующий от нас действовать в любви, и только в любви, - он не
удерживается на уровне этической религии и снижается до своего
первоначального неэтического или, лучше сказать, надэтического уровня.
Вместо того чтобы принять все то, что вытекает из признания себя этической
религией, он находит убежище в пустоте пантеистических софизмов.
Религия, как я уже говорил, - это поиск ответа на вопрос: как человек
может существовать в одно и то же время в Боге и в мире. Брахманизм и
буддизм дают такой ответ: "Становясь безучастным к миру и к жизни, ибо Бог -
это чистая духовность". Индуизм отвечает так: "Выполняя всякое действие, как
нечто желаемое Богом, ибо Бог - это сила, которая производит все во всем".
Пытаясь представить Бога и мир совпадающими друг с другом, индуизм затемняет
ту самую разницу между добром и злом, которую он в других отношениях живо
чувствует. Почему? Потому, что он хочет быть религией, объясняющей все,
последовательной религией, вытекающей из логически правильного размышления о
мире.
Те из вас, кому предстоит отправиться в Индию и иметь дело с индуизмом,
возможно, удивлены, что я так мало говорю о его компромиссах с суеверием и с
низшими формами религии или о других его уязвимых местах, а сосредоточил все
внимание на одном вопросе: насколько велико его стремление быть
по-настоящему этичным. Я сделал это преднамеренно, ибо это единственный
решающий пункт. Здесь обнаруживается контраст не только между христианством
и индуизмом, но и между христианством и всеми восточными религиями, о
которых мы здесь говорили. Чувство превосходства, с которым смотрят на нас
представители этих религий (идет ли речь о брахманах и Будде, или о Лао-цзы
и Чжуан-цзы, или о древних и современных индийских мыслителях), основано на
том, что эти религии, как они утверждают, - а это действительно так -
произошли от размышления о мире. Любая из них - это религиозная философия
природы, пессимистическая или оптимистическая. В этом секрет их силы и все
возрастающей привлекательности для нас, людей Запада. Эти логически
последовательные религии действительно заставляют нас почувствовать
справедливость того высокого мнения, которое они имеют о самих себе! Те из
вас, кто работал в Индии или Китае, кое-что знают об этом; и в людях, и в
книгах, приходящих к нам с Востока, это чувствуется настолько сильно, что мы
испытываем чуть ли не страх.
Как умозрительные теории мира, эти религии неуязвимы. Любая религиозная
философия природы, так или иначе, но идет аналогичными путями - либо к
пессимизму, либо к оптимизму. Как близко стоики, гностики, Спиноза и
представители спекулятивной немецкой философии соприкасаются своими
основными идеями с религиями Востока!
Религия, однако, должна не только объяснять мир. Она должна также
отвечать на вопрос: к чему я стремлюсь в своей жизни. Последнее и решающее
суждение о религии должно производиться в зависимости от того, является ли
религия истинно этической и насколько жизненна ее этика. Этой последней
проверки логические религии Востока не выдерживают. Они стремятся к этике.
Они тянутся к ней мысленно; но они не достигают цели. Ветвь, которую они