"Альберт Швейцер. Христианство и мировые религии" - читать интересную книгу автора

свободы от мира в духовном смысле доступно каждому. Внешняя свобода всегда
будет привилегией немногих, тех, кто может позволить себе выйти за рамки
обычных жизненных обстоятельств и создать для себя исключительные условия.
И, поступая так, они всегда будут зависеть от помощи тех, кто живет обычной
жизнью. Что стало бы со святыми монахами Будды, если бы они не могли просить
пищу у людей, продолжающих возделывать землю?
Есть, однако, одно обстоятельство, которое мы должны признать:
индийские религии учат людей сосредоточенности. Не одним только самомнением
объясняется превосходство, с которым их представители относятся к нам,
бедным европейцам. Они понимают, в чем слабость современной христианской
веры. Мы слишком склонны представлять себе христианство просто как
деятельность. Нам недостает обращенности внутрь себя, мы недостаточно
уделяем внимания собственной духовной жизни, нам не хватает спокойствия. И
не только потому, что при нашей изнурительной, беспокойной жизни этого
трудно достигнуть. Главная причина в том, что, не придавая всему этому
важности, мы не прилагаем в этом направлении никаких усилий, слишком легко
удовлетворяясь той жизнью, которую ведем, - бездумной жизнью несобранных
людей, старающихся всего лишь быть добрыми.
Одним словом, брахманизм и буддизм воздействуют тем, что они
представляют собой тип религии, обладающей внутренним единством, являющейся
результатом последовательного размышления о мире и о жизни. Они выражают
логически правильный монистически-пессимистический взгляд на мир и на жизнь.
Но эта религия бедна. Ее Бог - это всего лишь чистая, бессодержательная
духовность. Последнее слово, с которым она обращается к человеку, - это
полное отрицание жизни и мира. Ее этическое содержание скудно. Это мистика,
побуждающая человека отказаться от жизни ради слияния с Богом, которое есть
смерть.
Вступая с нами в дискуссию по религиозным вопросам, индийская мысль
сознает эту свою бедность. Вновь и вновь пытается она придать более теплое
освещение своей холодной мистике, чтобы она могла играть этическими
красками. Но эти усилия напрасны. Претендуя, и совершенно справедливо, на
то, чтобы ее рассматривали как результат логического размышления, индийская
религиозность может утверждать только то, что вытекает из ее собственных
идей. И насколько это от нас зависит, мы не должны допускать, чтобы она
представлялась не тем, чем является в действительности - отрицанием жизни и
мира, желающим быть религией и этикой.
Освобождение, которому она учит, - освобождение путем погружения в
духовное - представляет собой нечто величественное. Цельная и внутренне
завершенная, она обладает страшной притягательной силой для мыслящего
человека. Мы, однако, стремимся к иному бытию в Боге. Мы хотим, чтобы наше
бытие в Боге проистекало из живой этической духовности, из деятельности,
которую мы осуществляем в качестве Его силы. Только такое освобождение от
мира может удовлетворить стремление нашего сердца. Поэтому, хотя нам и
знакомы чары логически последовательной религии, мы стоим за христианство,
со всей его простотой и всеми его антиномиями. Оно истинно и ценно, так как
отвечает глубочайшим побуждениям нашей воли к жизни.
Религия - это нечто большее, чем отрицание жизни и мира.


Оставим на время Индию и перенесемся через Гималайские горы в Китай.