"Артур Шницлер. Возвращение Казановы" - читать интересную книгу автора

- Несомненно, - обратился к маркизу Оливо, - что прежде всего вы должны
разрешить лейтенанту Лоренци удалиться.
- Только под залог! - воскликнул маркиз с загоревшимися глазами, словно
осенившая его мысль доставила ему особенное удовольствие.
- Недурная идея, - немного рассеянно отозвался Казанова, план которого
уже почти созрел.
Лоренци снял с пальца перстень, и он покатился по столу. Маркиз его
подхватил:
- Тысячу он, пожалуй стоит.
- А этот? - И Лоренци швырнул маркизу второй перстень.
Тот, кивнув головой, сказал:
- Столько же.
- Теперь вы удовлетворены, синьор маркиз? - спросил Лоренци, собираясь
выйти.
- Удовлетворен, - усмехаясь, ответил маркиз, - тем более что оба
кольца - краденые.
Лоренци быстро повернулся и занес над столом кулак, чтобы обрушить его
на маркиза. Оливо и аббат схватили его за руку.
- Мне знакомы оба эти камня, - сказал маркиз, не трогаясь с места, -
хотя они и в новой оправе. Смотрите, господа, смарагд с небольшим изъяном,
не то он стоил бы в десять раз дороже. Рубин - без порока, но мал. Оба эти
камня вынуты из драгоценного убора, который я когда-то подарил своей жене. И
так как я, конечно, не могу допустить мысли, что маркиза дала оправить эти
камни в кольца для лейтенанта Лоренци, то они, по-видимому, вместе со всем
убором могли быть только украдены. Итак, залогом я пока что удовлетворен,
господин лейтенант.
- Лоренци! - воскликнул Оливо. - Все мы даем вам слово, что ни одна
душа никогда не узнает о том, что здесь произошло.
- И что бы ни совершил синьор Лоренци, - сказал Казанова, - вы больший
подлец, господин маркиз.
- Хочу надеяться! В наши с вами годы, шевалье де Сенгаль, хотя бы в
подлости никому нельзя уступать первенства. Доброй ночи, господа!
Маркиз встал, никто не ответил на его поклон, и он вышел из комнаты. На
одно мгновенье стало так тихо, что из сада вновь донесся смех детей,
показавшийся неестественно громким. И кто мог бы найти слова, которые в эту
минуту проникли бы в душу Лоренци, все еще стоявшего с простертой над столом
рукой? Казанова один сидел по-прежнему на своем месте, и невольно
залюбовался юношей, который, казалось, превратился в изваяние, застыв в
своей грозной и благородной позе, теперь, правда, уже утратившей смысл.
Наконец, Оливо приблизился к нему, как бы с намерением успокоить его;
подошли также и братья Рикарди, по-видимому, решился заговорить и аббат; но
Лоренци, вздрогнув всем телом, повелительным и негодующим жестом пресек
всякую попытку выразить ему участие и с вежливым поклоном, неторопливо вышел
из залы. В ту же секунду Казанова, успевший тем временем собрать в шелковый
платок лежавшее перед ним золото, поднялся и последовал за Лоренци. Он
чувствовал, не видя лиц присутствующих, что никто из них не усомнился в его
намерении немедля сделать то, чего они все время от него ждали, - отдать
свой выигрыш Лоренци.
Он догнал Лоренци в каштановой аллее, которая вела от дома к воротам, и
сказал ему непринужденно: