"Александр Щипков. Во что верит Россия. Религиозные процессы в постперестроечной России " - читать интересную книгу автора

религиозного национализмов неизбежно должна привести к их слиянию.
Лидеры "Кенеша" были уверены в широкой поддержке своей программы
удмуртским народом, однако выборы в удмуртский парламент в марте 1995 г.
закончились их сокрушительным поражением. Ни один кандидат не прошел в
парламент даже в районах, где удмурты составляют большинство.
Существует и более умеренное удмуртское национальное движение --
"Шунды". На выборах 1995 г. оно выступало в блоке с "Кенешем", хотя никогда
не разделяло его радикальных взглядов. Поражение на выборах показало
ошибочность этого брака по расчету, что и привело к полному размежеванию
двух движений. Один из лидеров "Шунды", доктор исторических наук Владимир
Владыкин так сформулировал свои представления о положении удмуртов: "Мы
навсегда связаны с русскими, будет катастрофа с русскими - и нас в воронку
затянет. Мы либо выживем с русскими, либо вместе с ними пропадем.
Обособляться, требовать привилегий - бесперспективное и вредное занятие".
Другой активист "Шунды", кандидат философии Ангелина Крылова считает,
что президент и другие руководители республики могут быть и русскими,
достаточно, чтобы они уважали удмуртский народ и его культуру. Иногда
русский сделает больше, чем удмурт. Русские не уважают удмуртов, относятся к
ним как к людям второго сорта, но дискриминации нет. Способный удмурт может
сделать карьеру, как и русский. Удмурты должны преодолеть ощущение
второсортности, униженности, должны стать конкурентоспособными. Сейчас очень
мало удмуртов-инженеров, естествоиспытателей, врачей, предпринимателей,
банкиров. Нужны образовательные, воспитательные программы. Этим и занимается
" Шунды".
Какова же религиозная ориентация "Шунды"? Активисты этого движения
признают духовную ценность и язычества, и православия, и в то же время
говорят о недостатках и опасностях, от них исходящих. Они поддерживают
"национальные праздники" с языческими молениями, но опасаются, что
"язычество - это шаг назад для удмуртского народа". Они признают значение
христианства и смутно во что-то верят, но ни за что не воцерковятся. Яркий
пример - Ангелина Крылова, крестившаяся, но на службах почти не бывающая и
говорящая о православии как о русской Церкви. Вот как сама она описывает
свои религиозные воззрения: "Я заставила себя креститься. Это был
сознательный шаг, потому что я восхищаюсь христианством. В то же время я
чувствую свои леса, свои поля, чувствую их мистическую силу, их влияние на
мое духовное состояние. Я никогда не приду полностью к христианству, но и не
вернусь в язычество. Я не могу описать свое состояние".
По существу мировоззрение "Шунды" - это стихийно складывающийся
интеллигентский слепок с крестьянского двоеверия большинства удмуртского
народа. Подобный двоеверческий слой есть во всех финно-угорских республиках,
и его представители особенно предрасположены к созданию некоей "национальной
Церкви", в которой бы сочетались элементы фольклора и православного
сознания.
Власти Удмуртии сталкиваются со сложными религиозно-общественными
проблемами, которые при неверном подходе могут привести к серьезным
конфликтам. Кроме активной и влиятельной православной епархии и
возрождающегося язычества в республике до 7% мусульман татар, малочисленные,
но активные белокриницкие и поморские старообрядцы, баптисты (среди них,
кстати, в последнее время бурно растет удмуртский элемент) и немцы-лютеране.
Марий Эл