"Джорджо Щербаненко. Миланцы убивают по субботам ("Дука Ламберти" #4) " - читать интересную книгу автора

лавку, окликнул его:
- Доброе утро, синьор Берзаги!
Этому цветочнику он заказывал венки на похороны жены и свояченицы и
всякий раз, отправляясь на кладбище, покупал у него букеты.
- Доброе утро! - отозвался Аманцио Берзаги с истинно миланским
добродушием и похромал дальше по бульвару Тунизиа к своему пятнадцатому
номеру.
В спешке он поднялся на лифте на второй этаж и три раза позвонил в
дверь: короткий звонок, длинный и еще один короткий. Это был условный
сигнал. Затем, поскольку Донателле было не велено отзываться на звонки, он
отпер дверь. Замок запирался на шесть оборотов, так что с ним пришлось
повозиться, и едва Аманцио Берзаги вступил в переднюю, услышал голос своей
девочки:
- Папа!
- Я, Донателла.
Он обнял ее, как будто они не виделись целый месяц, хотя с момента
расставания прошло от силы три часа. Затем совершил положенный обход: один
за другим проверил все запоры на окнах и жалюзи, газовые и водопроводные
краны (а то однажды Донателла забыла завернуть на кухне кран и вынуть
затычки из раковины, но, к счастью, он подоспел вовремя). На этот раз
Аманцио Берзаги остался доволен: в квартире уже было убрано, из столовой
доносились звуки проигрывателя. Уходя, он обнял дочь и поспешил обратно в
контору.
- Да, все было в порядке, - рассказывал Аманцио Берзаги, - но я
почему-то не мог успокоиться. То ли предчувствие какое... словом, душа была
не на месте... а может, я подсознательно искал повод, чтобы пропустить еще
рюмочку траппы.
Предчувствие или повод - как бы там ни было, он зашел в бар и выпил
свою граппу, на этот раз, правда, не двойную, и поспешил в контору.
Поработал еще часок и около полудня позвонил домой. За год он уже привык к
этим звонкам, привык после четвертого - максимум пятого - гудка слышать в
трубке приятный, грудной голос своей девочки.
На этот раз он его не услышал.
Из трубки доносилось только унылые "тууууу", "тууууу", "тууууу" -
каждые несколько секунд. Он насчитал десять этих "тууууу", затем опустил
трубку на рычаг и вытер внезапно вспотевший затылок. Почему она не отвечает?
Пот, который он промокнул на шее, теперь заструился по вискам - его обычная
реакция на тревогу и страх.
Успокойся, иначе тебя хватит удар и Донателла останется одна на белом
свете, ей придется окончить свои дни в сумасшедшем доме. Что могло
случиться, ведь ты оставил ее всего час назад, а то и меньше, даже если она
забыла выключить газ - окна-то приоткрыты, хоть и заперты на замки, она не
успеет задохнуться, а случись пожар, привратник подоспеет, у него ключ. И
вообще, ты, скорее всего, ошибся номером, как в прошлый раз.
Да, такое уже было, несколько месяцев назад, он неправильно набрал
номер, - такое бывает, даже с теми номерами, которые знаешь наизусть, даже
со своим собственным, - и, по несчастью, там никто не отвечал.
Надежда придала ему сил. Он снова начал набирать и потом долго, раз
десять - пятнадцать, слушал длинные гудки.
Может, опять ошибка (он уже понимал, что обольщается), руки дрожат, вот