"Александр Щелоков. Крысы в городе " - читать интересную книгу автора

форме - помощник - приказал ему ждать. Сидеть в неприятном ожидании пришлось
долго. В начальственный кабинет без очереди проходили генералы и важные люди
в штатском, которым помощник почтительно кивал: "Вас ждут".,
Дошла очередь и до капитана Рыжова.
Министр, генерал армии Николай Щелоков, сидел за большим столом,
вальяжно откинувшись на удобную спинку кресла. Слева от него стоял
приставной столик, на котором громоздились телефонные аппараты.
У каждого смертного только два уха и один язык. Им не отличишься, даже
если покажешь, что он у тебя длиной в двадцать сантиметров, как у
двухгодовалого телка. А вот по количеству аппаратов на твоем служебном столе
каждый может судить о том, насколько велико твое телефонное право.
Заиметь в кабинете пять телефонов обычному клерку не под силу. Значит,
их число свидетельствует об истинном масштабе человека, который сидит за
столом перед тобой. Что из того, что каждый в данный момент может говорить и
слушать только с одной трубкой у уха? В учет берется не физическая
возможность человека, а его фиксированное право говорить по всем этим
аппаратам хоть по очереди, хоть одновременно.
Белый телефон с бронзовым гербом Советского Союза на диске -
увеличенная пуговица с генеральского мундира - аппарат АТС-1. По нему можно
говорить лично с Генеральным секретарем ЦК КПСС, Председателем Президиума
Верховного Совета СССР товарищем Леонидом Ильичом Брежневым. Рядом другой, с
виду такой же, аппарат, но на деле совсем не такой, хотя и белый, и с таким
же гербом на диске. Он рангом пониже - это "кремлевка" АТС-2. Позвонит по
нему кто-то важный, ему может ответить помощник министра и попросит немного
подождать, прошептав почтительным шепотом:
- Николай Анисимович с Леонидом Ильичом по первому... Ничего подобного
тогда не знал Рыжов, веривший в равенство и демократию, в хозяев страны и
слуг народа, в возможность выдвинуться благодаря уму и таланту, а не в силу
того, что твой тощий зад снизу подпирает и подталкивает вверх мохнатая лапа
невидимого, но влиятельного благодетеля. И потому капитан стоял на ковровой
дорожке, как ему повелевала стоять невидимая, но на деле крайне жесткая узда
строевой субординации.
Министр разглядел Рыжова, выдержал паузу, позволявшую посетителю
осознать разницу их положений, и махнул ему рукой, сделав движение не кистью
к себе, а от себя, будто он отмахивался от назойливой мухи.
- Садитесь, капитан.
Рыжов, поняв жест по-своему, как отгораживающий, отодвинул стул, что
стоял у самого дальнего края стола, и опустился на него неудобно, как на
жердочку.
- Сядь поближе, - предложил министр. - Мне не в пинг-понг с тобой
играть. - И демократически поинтересовался мнением капитана. - Верно?
Краснея шеей, заливаясь потом под мышками, Рыжов пересел поближе.
- Так что ты там внес нового в марксизм? - Министр придвинулся к столу
и положил на него обе руки. - Мне докладывали, но я не всем докладам верю.
Наши политработники умеют раздувать из лягушки слона.
Почувствовав, что министр заинтересован его мнением, Рыжов довольно
складно изложил его. Он говорил и видел, как министр хмурится.
- Все? - спросил Щелоков, когда Рыжов замолчал.
- Все, - подтвердил Рыжов.
- Ну, и какое же ты, капитан, сделал открытие? Весь этот профессорский