"Иван Щеголихин. Желтое колесо (Повесть)" - читать интересную книгу автора

легче, в такой большой консерватории, где столько взрослых, и все равно угол
отваливается.
Все валится, рушится, падает, исчезает,- кто будет строить? Когда? И
зачем, если все можно оболгать, переврать, переиначить. Разрушить газетной
строкой под девизом "Без гнева и пристрастия".
Желтая пресса - это кто такие, ты или они? Судя по словарю, желтые -
продажные, предательские. Желтый дом - по цвету стен дома для умалишенных в
Лондоне. Каждая редакция сегодня - желтый дом, очень стараются перекрасить
всю страну, сделать нормой продажность и предательство. Желтый цвет,
оказывается, самый яркий, дорожные знаки - желтые, дорожные рабочие - в
желтых жилетах. Либералов журналистов, любителей втихаря потрепаться про
политику называли раньше пикейными жилетами. Сегодня они стали желтыми
жилетами. Униформа для теперешней прессы - демократической. У проституток
были желтые билеты, у первой в мире древнейшей профессии, следом за ней идет
вторая в мире древнейшая. Цвет злобы и ненависти. Цвет зависти и мести.
Прежде всего мести. "Мы поименно вспомним всех, кто поднял руку"- песенка
Галича. За что поднял? За исключение Пастернака. Из Союза писателей. Ах,
какая это в высшей степени благородная организация избранных - Союз
советских писателей. Синклит гуманистов, творцов, пророков. Гении в стихах и
в прозе. Олимп! Но если вникнуть, глянуть на его прошлое по годам и лицам,
что получится? Союз трепачей, стукачей, палачей. Сборище, не спасшее от
тюрьмы, от ссылки, от позора и поношений ни одного из своих членов, всегда
легко, а порой охотно и вдохновенно сдающее в лагеря десятки и сотни своих
собратьев по перу. Зачем, спрашивается, восстановили Пастернака в членах
СП - он вас просил об этом? "Нет, он умер". Так вы книгу его раскройте и
прочитайте черным по белому: "Всякая стадность есть прибежище
неодаренности".
Девяностый год назвали годом Пастернака - хорошо. Но комиссарам по
наследству этого показалось мало, они весь ХХ-й век решили назвать веком
Пастернака. Самый гадкий, подлый, кровавый век в истории назвали именем
Поэта. Если уж нельзя без своих, назовите его веком Троцкого - будет полное
соответствие.
Пастернак, кстати, не читал газет с 37-го года, и ты столько раз клялся
последовать его примеру,- почему не следуешь? Что тебе дает пресса хоть
местная, хоть московская? Только одно - возмущение. Отвращение. Но не
читать - не могу, мне так и кажется, что без меня они совсем загадят жизнь,
что я хоть чем-то смогу противостоять. И вот пишу сейчас - и противостою,
борюсь!
Взял томик Пушкина, как всегда в минуты смуты. Утешить себя и поднять.
И не стихи беру, а публицистику.
"Дикость, подлость и невежество не уважает прошедшего, пресмыкаясь пред
одним настоящим". Почему мы не внемлем Пушкину, не взяли его мысль за
главный лозунг литературы, истории, культуры, поведения своего, мышления?
Просто повторять, хотя бы, что давно сказано - и всем было бы легче жить, не
нарушая, а созидая. Отказались. Еще один краеугольный камень интеллигенции -
сбросить Пушкина с корабля современности, заменить, подменить - собой.
Все мы вышли из гоголевской "Шинели", сказал Достоевский. Похоже. Но
почему не стали мы детьми "Капитанской дочки"? Брюзжать как Гоголь можно
научиться, весь театр наш, вся эстрада - сплошной Гоголь, депутаты у
микрофона - тоже, видно, как растут они не по дням, а по часам.