"Иван Щеголихин. Желтое колесо (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Там работают люди образованные, с развитым вкусом, болеющие душой за
литературу, люди отборные, со степенями и званиями, получающие большую
зарплату,- нам есть на кого надеяться, они не позволят скособочить
литературный процесс, сделать его частным делом выскочек. Все это так - и не
так. Зарплату они получают, планы свои составляют и выполняют, а
общественное мнение и литературный процесс - дело рвачей. Особенно почему-то
у нас. И тем более сегодня, при слабоде.
Снова задаю себе вопрос: чего им от меня надо? Я их никого не вижу, и
видеть не хочу, а они с меня глаз не спускают - как это назвать? И ЦК уже
нет, и КГБ расформировано, а слежка стала еще наглее. По своей "доброй"
воле. По неискоренимой жажде преследовать и ломать под себя. И тут не
помогут никакие государственные структуры - генетические сильнее.


12

Митя у нас. Завтра 9 мая, будем с ним смотреть Парад Победы, дед будет
вести репортаж, а внук перебивать и уточнять, если я ракету назову
фиговиной. Он любит всё военное, такой у него период. Ива собирается на
базар, купить мужчинам что-нибудь вкусное. День солнечный и не жаркий.
Хотела взять с собой Митю, но я против, - в троллейбусе теснота, давка, все
перед праздником рвутся на базар, тебе тяжело будет с ним, оба устанете,
пусть Митя посидит со мной. Доводы мои приняли, возражений нет, Ива считает
деньги в кошельке, а Митя пошел на диван, улегся, руки за голову и смотрит в
потолок. Лежит, молчит, одиноко и очень серьезно, отрешенно. "Ты о чем
задумался?" А он: "О безвыходности своего положения"- любит такие вот
обороты. С дедом ему скучно, а бабушка уходит на целый час, а то и больше.
Но он не может перечить, просить, чтобы баба отложила свой поход на завтра,
или чтобы дед изменил свое решение, - просто лежит, молчит, переживает,
принимает действительность такой, какова она есть. "Но ты же со мной
остаешься". Молчит. Дед вечно занят, сидит над своей машинкой, его нельзя
отвлекать. "А если мы пойдем на базар втроем, ты согласен?" - "Нет". -
"Почему?" - "Ты на бабу повышаешь голос. Ты у нас крестьянский сын".
Прислушивайся, дед, внук глаголет истину. Когда же это было? "Мне было три
года, мы пошли на базар, и ты на бабу рассердился, она долго в очереди
стояла". Он не любит скандалов, злых голосов, закрывает уши пальчиками и
сидит, расставив локти, глазенками хлопает и ждет, когда буря стихнет. Ты,
старик, наверняка и на других вот так же действуешь, только они не затыкают
уши, а стремятся тебе глотку заткнуть, и давно уже, с первого твоего
рассказа в печати.
Ладно, мой милый, безвыходное положение мы исправим, иди с бабой,
только помоги ей сумку нести.
Вчера был еще эпизод. Сидят они с Ивой на кухне за столом и Митя
говорит, смотри, баба, у вас над плитой потолок облупился. Бабу задело: а у
вас на кухне тоже потолок обваливается. Забывает про педагогику и равняется
с внуком. Митя промолчал, ему за маму обидно, это же она не успевает
побелить, навести порядок. Вечером они поехали с бабой в консерваторию на
фортепиано. Обходят угол здания, Митя видит облупленную штукатурку, голый
кирпич. "Баба, смотри, а здесь еще хуже, чем у нас!"- ликующе возвестил, с
облегчением. Сидела в нем обида за свой потолок, за свою маму, а тут - сразу