"Иван Щеголихин. Снега метельные " - читать интересную книгу автора

дисциплинированной комсомолкой.
Ирина Михайловна, молча слушавшая речь Иванова, поднялась и вышла вслед
за девушкой. Женя не знала, как ей поступить, выйти или остаться. Во всяком
случае, здесь она принесет меньше вреда, так что лучше остаться, не мешать
разговору двух женщин.
- Вот, пожалуйста. - Иванов развел руки и выставил подбородок в сторону
ушедшей. - Теперь сами видите.
- Что "пожалуйста?" - сквозь зубы проговорил Николаев. - Что "сами
видите?"
Он не знал, чем выразить свое негодование, какими словами. Перед ним
был чрезмерно активный деятель. Николаев ясно представил себе, как этот
деятель продирался в комсорги, как шумел на собраниях, требуя наказания то
одному, то другому. Теперь он будет не спать по ночам, до рассвета держать
возле себя членов бюро, уверенный, что только так и нужно вести
комсомольскую работу, бескомпромиссно, самоотверженно, без сна и отдыха. До
утра он способен морочить голову пустяками, лишь бы удовлетворить свою
неутолимую потребность повелевать, властвовать, администрировать.
- Давно комсоргом?
- Не так давно, еще молодой. С июля. Прежний уехал, меня поставили в
самый напряженный момент. Если доверили, то я, товарищ Николаев...
- Да что вы з-зарядили "товарищ-товарищ"! - вскипел Николаев. - У вас
все правильно, принципиально, нравственно, только доведено до абсурда, до
своей противоположности, когда вместо помощи человеку - вред, вместо добра -
зло и в конечном счете вместо жизни - смерть. Неужели ни у кого из членов
бюро не хватило чуткости разобраться, помочь в беде человеку? Она ведь
совершенно одна осталась. Она, возможно, любила этого негодяя, хотела стать
матерью, а вы ее, в сущности, на преступление толкнули.
Иванов растерянно поморгал и отупело уставился на Николаева. Он совсем
не ждал такого поворота дела.
- Скажите ей, что из комсомола ее исключать не будете, родителям
сообщать не станете.
Иванов наконец пришел в себя, спросил недовольно:
- Что ж, товарищ Николаев, по головке гладить таких? А ведь она не
первая и не последняя. У нас есть еще Танька Звон, из Риги приехала.
Работает, как надо, а морально - сегодня с одним, а завтра с другим. Мы с
ней поговорили, как следует, пригрозили исключением, а она р-раз - и
комсомольский билет на стол! Как ее дальше воспитывать? А Соколова? Не
замужем, а забеременела? Дурной пример показывает! Да и на самом деле, кому
она нужна с ребенком?..
У Николаева от бешенства стянуло скулы.
- Способная родить не нужна, а способная убить нужна!
Даже шея комсорга покрылась потом.
- Сейчас... поговорю, - с запоздалым унынием сказал он.
Николаев крикнул ему вдогонку:
- Пусть она соберет свои вещи и к вечеру придет сюда. Я отвезу ее в
Камышный. Да помогите ей перенести вещи!
Иванов скрылся. Николаев и Женя переглянулись.
- А от бешенства у вас нет вакцины? - спросил Николаев. - Еще немного и
кусаться начну.