"Натан Борисович Щаранский. Не убоюсь зла" - читать интересную книгу автора

такой беседы длинное заявление со множеством подписей - дело весьма
сложное и малонадежное. А если речь идет об обзоре эмиграционной политики
СССР на пятнадцатьдвадцать страниц, какие мы составляли в последние два
года примерно раз в шесть месяцев и переправляли в Израиль для публикации,
- как его передать? Как отправлять на Запад многочисленные индивидуальные
петиции, которые давно уже перестали привлекать внимание большой прессы, но
могли представлять интерес для различных организаций, помогавших этим людям
в борьбе за выезд? Наконец, как пересылать фотографии, магнитофонные кассеты
с записями и другие материалы о жизни и борьбе евреевотказников в СССР?
Другая не менее, а может, и более важная задача - получение изза рубежа
учебников иврита, книг, журналов и газет, издающихся в Израиле на русском
языке. Конечно, все это: и передача информации, и получение литературы -
дело возможное, но зависящее от случая. Встречаясь с иностранцами, я не мог
удовлетвориться крохами случайных удач. Одиндва раза в месяц я отсылал
толстый пакет с текущей информацией о жизни еврейских активистов, текстами
их очередных писем и обращений. Пакеты эти обычно готовила Дина, которая,
после отъезда в прошлом году в Израиль Саши Лунца, взяла на себя его
миссию: сбор информации о жизни и проблемах отказников. Сведения об узниках
Сиона шли от Иды Нудель. Я должен был лишь написать сопроводиловку и
переслать все Майклу Шерборну в Лондон, Айрин Маниковски в Вашингтон или
еще комунибудь из зарубежных активистов движения в защиту советских евреев.
А они уже отсылали каждое из полученных писем адресатам, остальные материалы
распространяли среди заинтересованных организаций.
Как правило, все эти документы еще до пересылки на Запад получали
известность в Советском Союзе, и после этого тайной было только одно: как,
когда и кто вывезет их за границу. То же самое и с получением литературы,
которая, попав ко мне, расходилась мгновенно, как знаменитые московские
"пирожки с котятами", - в основном, через ту же Дину, раздававшую ее евреям
из провинции, часто бывавшим у нее дома. Особенным спросом, помимо
учебников иврита, пользовались роман Леона Юриса "Эксодус" и израильские
русскоязычные журналы и газеты.
Потери были, конечно, велики. Во время обысков еврейская литература
изымалась, перечень отобранного вносился в протокол, а затем на свет
появлялась очередная бумажка: "Уничтожено путем сожжения в присутствии..."
Но самиздат работал все же быстрее. Пока книжка будет найдена и брошена в
огонь, ее успеют прочитать десятки людей, размножат на машинке, сделают
фото и ксерокопии.
В наших целях и действиях не было ничего тайного, ничего преступного.
Да, мы хотим и будем читать нашу - еврейскую - литературу. Да, мы хотим,
чтобы мир знал о наших проблемах. Да, мы хотим, чтобы евреи Израиля и Запада
поддержали нас в нашей борьбе, и открыто обращаемся к ним за помощью. Но,
понятно, "технические" детали нашей деятельности я сообщать КГБ не
собирался.
Как же мне держать себя на допросах? Еще в конце шестидесятых - начале
семидесятых годов московским диссидентом ЕсенинымВольпиным была детально
разработана система поведения свидетеля на следствии в КГБ, которая позднее
в популярной форме была описана в самиздатской книжке Владимира Альбрехта
"Как вести себя на допросах". Альбрехт, кроме того, неоднократно читал
лекции на ту же тему различным группам диссидентов, в том числе и нам,
евреямотказникам. Власти, разумеется, ему этого не простили: в конце концов