"Розмэри Сатклифф. Орел девятого легиона " - читать интересную книгу автора

и надел перевязь через голову. - Я здесь родился, - добавил он в виде
пояснения, - потому мне и удалось разобраться в их делах.
- Я догадался, - Марк проверил застежку на своей перевязи. - Очевидно,
за время твоей службы жрецы не появлялись.
- Нет, но у моего предшественника как раз перед моим приездом
заварилась порядочная каша, смутьян от него ускользнул и был таков. Месяца
два мы жили, как на Везувии, тем более, что хлеб не уродился два года
подряд. Но извержения вулкана так и не последовало.
Снаружи послышались шаги, за окном замерцал красный свет, и юноши вышли
наружу, где их ждал с горящим факелом дежурный центурион. Обменявшись шумным
римским приветствием, то есть ударив рукоятью меча о щит, они стали обходить
темную крепость по тропе вдоль вала: от часового к часовому, от поста к
посту, тихо обмениваясь паролем с часовыми. Наконец они опять очутились в
освещенной комнате штаба, где хранился сундучок с солдатским жалованьем и
стояло прислоненное к стене знамя, и где между обходами дежурному центуриону
полагалось сидеть всю ночь напролет, положив перед собой на стол обнаженный
меч.
Марк подумал: "С завтрашнего дня мне одному придется следовать за
факелом центуриона от поста к посту, от казарм к конюшням, чтобы
удостовериться, что все тихо на границе империи".
На другое утро, после того как закончилась официальная церемония смены
гарнизонов, прежний гарнизон отбыл. Марк долго стоял и смотрел, как колонна
перешла ров, спустилась с холма, пройдя между теснящимися хижинами городка,
чьи соломенные крыши золотило утреннее солнце. Центурия за центурией уходила
вдаль по длинной дороге, ведущей в Иску. И впереди колонны вспыхивали то
золото, то киноварь знамени. Солнце слепило; Марк прищурил глаза и долго
следил за этим сверканием, пока оно не растворилось в ярком утреннем свете.
Последний погонщик обоза скрылся за пригорком, ритмичный топот тяжелых
сандалий перестал сотрясать воздух, и Марк остался один на один со своей
первой самостоятельной службой.

ГЛАВА 2
ПЕРЬЯ НА ВЕТРУ.

Прошло несколько дней, и Марк так втянулся в жизнь гарнизона, как будто
не знал никакой иной. Все римские крепости были построены примерно по одному
образцу, и жизнь в них протекала тоже на один лад. Так что знакомство с
любой - будь то построенный из камня лагерь преторианской гвардии, или
крепость из обожженной глины на Верхнем Ниле, или же здешняя крепость в Иске
Думнониев, где валы возводились из прессованного торфа, а знамя когорты и
командиры размещались в глинобитных постройках, образующих прямоугольник
вокруг двора, обнесенного колоннадой, - означало знакомство со всеми
римскими крепостями. Однако немного погодя Марк стал различать и те
особенности, которые делали один гарнизон непохожим на остальные. Именно
благодаря различиям, а не сходству, Марк скоро почувствовал себя в Иске как
дома. Какой-то художник из давным-давно отбывшего гарнизона начертил острием
кинжала на стене бани красивую дикую кошку, летящую в прыжке, а кто-то,
менее одаренный, нацарапал весьма грубое изображение нелюбимого центуриона.
О том, что это центурион, говорили виноградный жезл и знак пониже. На
священном участке под навесом, где хранилось знамя, свила гнездо ласточка;