"Розмэри Сатклифф. Орел девятого легиона " - читать интересную книгу автора

- Хороший рапорт? - удивленно спросил Марк. По его мнению, центурион
Клодий Максим был не из тех людей, кто щедр на похвалы.
Кассий кивнул.
- Мало сказать - хороший. Как раз перед моим походом на юг начали даже
поговаривать об одном пустяке... ну, там, о золоченном лавровом венке -
чтобы Четвертая Галльская выглядела на парадах понаряднее.
Наступило короткое молчание, потом Марк сказал:
- Ну что же, нельзя отрицать, что мы... они это заслужили. Слушай,
Кассий, если дело не ограничится разговорами, дай мне знать. Я скажу тебе,
куда мне сообщить. Мне бы хотелось узнать, что когорта завоевала свою первую
награду под моим командованием.
- Наверное, и когорте будет это интересно узнать, - грубовато ответил
Кассий и лениво поднялся.
- Я иду в баню. Я в пыли с ног до головы! - Он постоял, глядя сверху
вниз на Марка, на время отбросив свою томную манеру. - Не беспокойся. Я не
погублю твою когорту.
Марк засмеялся, но горло у него вдруг перехватило.
- Смотри у меня, а то, клянусь, я найду способ отравить твое вино.
Когорта превосходная, лучшая в легионе. Желаю, чтобы они принесли тебе
удачу!
На дворе мелькнуло что-то яркое - последний темно-красный лепесток
слетел с куста.

ГЛАВА 5
САТУРНАЛИИ.

Дядя Аквила жил в самом дальнем конце города Каллева. К его дому надо
было пройти узкой улочкой, отходившей в сторону от Восточных ворот, оставив
позади форум и храмы. Улочка упиралась в тихий угол, образуемый старым
земляным укреплением (Каллева была крепостью бриттов до того, как стала
римским городком). В этом углу все еще рос боярышник, и порой туда залетали
пугливые лесные птахи. Дом почти ничем не отличался от всех прочих домов в
Каллеве: деревянный, с красной крышей, удобный, построенный по трем сторонам
дворика игрушечного вида, плотно покрытого дерном и усаженного привозными
розами и ладанником в высоких каменных вазах. Но была у дома одна
отличительная черта - четырехугольная приземистая башня с плоской крышей на
одном из углов дома. Дяде Аквиле, проведшему большую часть своей жизни под
сенью сторожевых башен от Мемфиса до Сегедуна, без башни было неуютно.
Здесь же, под сенью собственной сторожевой башни, где находился его
кабинет, он и в самом деле уютно себя чувствовал. Компанию ему составляли
почтенных лет волкодав Процион и "История осадного ведения войны", которую
он писал вот уже десять лет.
Темной осенней порой, в конце октября, Марк присоединился к числу его
домочадцев. Ему отвели спаленку, выходившую на колоннаду со стороны дома. В
беленой комнате находилось узкое ложе со множеством местных полосатых
циновок, сундук из полированного лимонного дерева, настенная лампа. Если бы
еще дверь не была в другом месте, комнатка как две капли воды походила бы на
его спальню в крепости, которая отстояла на расстоянии семидневного
перехода. Большую часть дня Марк проводил в атрии, просторной главной
комнате дома, иногда с дядей Аквилой, а чаще один, разве что к нему