"Жан-Поль Сартр. Эпоха лишенная морали (Из интервью 1975 года)" - читать интересную книгу автора

Чтобы быть кратким, скажу только, что анализ национального и
международного капитализма в 1848 году не имеет ни малейшего отношения к
капитализму сегодняшнему. Необходимо ввести новое понятие, которое Маркс не
мог предвидеть и которое не является марксистским в классическом понимании.

В своем понимании против марксизма я заодно с теми, кто называет себя
маоистами, с членами левого пролетарского движения, вместе с которыми я
руководил изданием "Народного дела". Сначала они были марксистами, но потом
прошли тот же путь, что пришлось преодолеть мне. Они сейчас уже не марксисты
или марксисты в гораздо меньшей степени, чем раньше. Например, Пьер Виктор,
с которым я работал над серией телепередач, перестал быть марксистом; можно
сказать, что он, по крайней мере, видит конец марксизма.

Но я ни в коей мере не являюсь маоистом. Впрочем, этот термин ничего не
означает. О Мао очень мало говорили в то время, когда я писал "Бытие и
ничто". Конечно, для членов определенных группировок это слово имеет смысл,
хотя и весьма расплывчатый. Они воображали, что некоторые формы
социалистического устройства, какие можно было видеть (или считалось, что
можно было видеть) в Китае, должны быть применены у нас. Эти группировки уже
были маоистскими даже в то время, когда портреты Мао еще не появлялись на
страницах "Народного дела", но они перестали быть маоистскими, когда портрет
Мао стал мелькать повсюду.

Философия свободы, которая рождается на наших глазах, будет философией
того же плана, что и марксизм, то есть смесью теории и практики, философией,
в которой теорияслужит практике, но которая принимает в качестве отправного
момента свободу. Именно ее, как мне кажется, недостает в марксистской
теории.

Термин анархистов "либертарианский социализм" я использую потому, что
мне нравится напоминать о несколько анархистских истоках моей мысли. Я
всегда был согласен с анархистами, единственными, кто разработал идею
совершенного человека, рождающегося в результате социальных процессов,
человека, главной особенностью которого будет свобода. Но в вопросах
политики анархисты довольно примитивны.

Да и в вопросах теории, при условии, что речь идет строго о теории, и в
стороне остаются их выдающиеся интуитивные находки, такие как идеи о свободе
и цельном человеке. Иногда они пытались реализовать свои интуитивные идеи;
так, они жили сообществом, создав коммуну на Корсике в 1910 году.

Меня назвали экзистенциалистом, и я согласился с этим. Но я не сам
выбирал это определение.

Я знаю, что у животных есть сознание, потому что смогу понять их
поведение, только допустив наличие у них сознания. Каково же это сознание,
что это за сознание, не имеющее языка? Я ничего не знаю о сознании животных.
Может быть, в этом удастся разобраться позднее, но предварительно нужно
будет больше узнать о сознании вообще.