"Жан-Поль Сартр. Детство хозяина" - читать интересную книгу автора

Берлиаке было ему глубоко отвратительно. Лемордан посмотрел ему прямо в
глаза и сказал: ?У тебя чистая душа│. Впоследствии Люсьена часто просили:
?Флерье, расскажи-ка нам что-нибудь веселенькое про жидов│, и Люсьен
рассказывал еврейские анекдоты, которые слышал от отца; стоило ему
заговорить с еврейским акцентом, как его друзья начинали хохотать. Однажды
Реми и Патенотр рассказали, что встретили возле Сены какого-то алжирского
еврея и страшно напугали его, сделав вид, будто собираются бросить его в
воду. ?Я сказал себе,? заключил Реми,? какая жалость, что с нами нет
Флерье│.? ?Может, это к лучшему, что его там не было,? перебил его
Десперро,? ведь он наверняка швырнул бы еврея в Сену!│ Люсьену не было
равных в распознавании евреев на глазок. Идя с Гигаром по улице, он часто
толкал его локтем: ?Сразу не оборачивайся, этот маленький толстяк за нами ?
еврей!│? ?Да,? говорил Гигар,? у тебя на них нюх!│ Фанни тоже терпеть не
могла евреев; по четвергам они вчетвером поднимались в комнату Мод, и
Люсьен пел им ?Свадьбу Реббеки│. Фанни помирала со смеху и просила:
?Перестаньте, хватит, а то я сейчас уписаюсь│. Когда он замолкал, она
одаривала его счастливым, почти влюбленным взглядом. В конце концов в
пивной ?Полдер│ с Люсьеном стали разыгрывать одну и ту же шутку. Всегда
находился кто-нибудь, чтобы небрежно обронить: ?Да... Флерье обожает
евреев...│ или ?Леон Блюм, большой друг Флерье...│, а все остальные
замирали в ожидании, охваченные восторгом, затаив дыхание и раскрыв рты.
Люсьен делался пунцовым и, стуча кулаком по столу, орал: ?Провались они
пропадом!│, а вся компания корчилась от хохота и скандировала: ?Клюнул!
Клюнул! И наживку проглотил!│
Он часто ходил вместе с ними на политические собрания, слушал
профессора Клода и Максима Реалдель Сарте. Занятия немного страдали от этих
его новых обязанностей, но, поскольку, судя по всему, Люсьен в этом году не
мог бы рассчитывать на успех при поступлении в Центральную Школу, господин
Флерье проявил к нему снисходительность. ?Будет лучше,? сказал он жене,?
если Люсьен как следует освоит профессию мужчины│. После собраний у Люсьена
и его друзей головы шли кругом, они вовсю духарились. Однажды ? их было
десять человек ? им повстречался маленький смуглолицый человечек, который
переходил улицу Сент-Андре-дез-Арт, на ходу читая ?Юманите│. Они прижали
его к стене, и Реми скомандовал: ?Брось газету│. Тип стал было кобениться,
но Десперро, зайдя со спины, обхватил его сзади и поднял, Лемордан же своей
могучей лапой вырвал у него газету. Выглядело все очень весело. Человечек в
ярости дрыгал ногами и со смешным акцентом кричал: ?Пустите меня, пустите│,
а Лемордан между тем преспокойно рвал газету на мелкие кусочки. Но едва
Десперро опустил человечка на землю, дело начало портиться: тот бросился на
Лемордана и ударил бы его, если б Реми не успел врезать ему кулаком по уху.
Человечек врезался в стену, но, зло глядя на них, повторял: ?Грязные
французы!│? ?Повтори, что ты сказал│,? сухо потребовал Маршессо. Люсьен
понял, что сейчас произойдет что-то гнусное. Маршессо не понимал шуток,
если они касались Франции. ?Грязные французы!│ ? повторил метек. Получив
чудовищную оплеуху, он, пригнув голову, кинулся на них, вопя: ?Грязные
французы, грязные буржуа, ненавижу вас, чтоб вы сдохли все, все, все!│,
обрушивая на них поток гнусных оскорблений с такой яростью, которой Люсьен
и представить себе не мог. Тут уже они потеряли терпение и сочли себя
обязанными взяться за него всем хором, чтобы дать ему хорошую трепку. Когда
наконец они его отпустили, человечек с трудом прислонился к стене; он