"Жан-Поль Сартр. За закрытыми дверями (Пьеса в одном акте) " - читать интересную книгу автора

Гарсэн. Ну вот что! (Пауза.) Я же просил вас помолчать.
Эстель. Это она начала. Я у нее ничего не просила, а она
привязалась ко мне со своим зеркалом.
Инэс. Да, ты ничего не просила. Только навязывалась ему и
кривлялась, чтобы он на тебя посмотрел.
Эстель. Ну и что?
Гарсэн. Вы с ума сошли? Так мы бог знает до чего договоримся.
Замолчите наконец. (Пауза.) Давайте спокойно рассядемся, закроем
глаза и постараемся забыть о присутствии остальных.

Пауза. Он садится. Остальные неуверенно направляются к своим
местам. Инэс внезапно оборачивается.

Инэс. Забыть? Какое ребячество! Я вас чувствую в себе. Ваше
молчание, как крик, раздирает мне уши. Вы можете заткнуть себе
рот, можете отрезать язык, разве это помешает вам существовать?
Остановите вашу мысль? Я ее слышу, она тикает как будильник, и я
знаю, что мою вы тоже слышите. Напрасно вы замерли на своем
диване, вы - всюду; даже звуки доходят до меня нечистыми, потому
что и вы их слышите. Даже мое лицо вы у меня украли: вы видите
его, а я нет. А она? И ее вы украли у меня, если бы вы были
наедине, разве бы она осмелилась так со мной обращаться? Ну нет!
Уберите руки от лица, я вас не оставлю в покое, не мечтайте. Вы
останетесь здесь, бесчувственный, погруженный в себя, как Будда, а
я, несмотря на закрытые глаза, буду чувствовать, что она обращает
к вам малейшие звуки, даже шорох платья, и посылает вам улыбки,
которых вы не видите... Ну уж нет! Я вольна выбирать себе свой ад:
я буду смотреть на вас во все глаза и бороться с открытым
забралом.
Гарсэн. Хорошо. Я так и думал, что мы этим кончим. Они провели
нас как детей. Если бы меня поселили с мужчинами... мужчины умеют
молчать. Но к чему требовать слишком многого? (Идет к Эстель и
берет ее за подбородок.) Ну как, крошка, я тебе нравлюсь? Говорят,
ты строила мне глазки?
Эстель. Не прикасайтесь ко мне.
Гарсэн. Ба! Поставим все на свои места. Я очень любил женщин,
знаешь. И они меня очень любили. Подумай, нам ведь нечего больше
терять. К чему эти условности? К чему церемонии? Здесь все свои.
Скоро мы будем голыми, как черви.
Эстель. Оставь меня.
Гарсэн. Как черви! А я вас предупреждал. Я у вас ничего не
просил, ничего, кроме мира и молчания. Я заткнул уши. Гомес
говорил, стоя посреди редакции, и все мои приятели-журналисты
слушали. Они были без пиджаков. Я хотел разобрать, о чем они
говорят, это было непросто: земные события развиваются так быстро.
Вы не могли помолчать? Теперь все кончено, он больше не говорит:
все, что он обо мне думал, осталось при нем. Так вот, нам нужно
идти до конца. Голые, как черви: я хочу знать, с кем имею дело.
Инэс. Вы это знаете, Гарсэн. Теперь знаете.
Гарсэн. Пока каждый из нас не признается, за что осужден, мы