"Сергей Венедиктович Сартаков. Свинцовый монумент" - читать интересную книгу автора

И Чулков пожалел о своей реплике. Так, быть может, все и прошло бы
бесследно, кто его знает, в какой связи задал свой вопрос комдив, а теперь
командиру роты Кобцеву не миновать строгого замечания при разборе итогов
объявленной боевой тревоги.
Неведомо, как первоначально была задумана программа инспекционной
проверки Зыбиным, но тут он приказал всему полку немедленно в походном строю
направиться на полигон и провести учебные стрельбы. Чулков почувствовал,
как, несмотря на легкий утренний морозец, его так и обдало горячей волной.
Бойцы недоспали, не умылись, не позавтракают на месте, кто-то из них забудет
схватить шанцевый инструмент или пристегнуть подсумок с боевыми патронами,
походные кухни вряд ли готовы к быстрому маршу, а если даже они и успеют
сварить что-то, Зыбин может распорядиться накормить полк лишь по окончании
стрельб. Боевая тревога есть боевая тревога, ее условия могут быть самыми
неожиданными, имитирующими возможную ситуацию в действительной фронтовой
обстановке. Тем более учитывая недоброе сообщение Зыбина, сделанное им по
секрету лишь для комсостава перед самым выходом полка на полигон. А
отстреляются-то ничего не ведающие ребята по-учебному. Вряд ли они вытянут
на высокую оценку.
Опасения Чулкова подтвердились. Зыбин с ходу бросил полк на огневые
рубежи. Мишеней оказалось мало, стрелки подолгу томились в очереди,
поглядывая на дымящиеся в отдалении кухни и подтягивая ремешки. Стреляли не
совсем плохо, но хуже, чем на обычных полковых стрельбищах. И вид у бойцов,
прозябших и изголодавшихся, был далеко не бравый. Зыбин хмурился. Постоял
возле одного полупрофильного окопа, в сильный полевой бинокль разглядывая
мишень, по которой велась стрельба.
- Так, одна за молоком, две в семерку, - проговорил он, обращаясь к
Чулкову. - Неважно. Чья рота?
- Старшего лейтенанта Кобцева, товарищ комдив, - ответил Чулков, думая
между тем, что когда уж человеку не повезет, так не повезет. И все же счел
необходимым добавить: - Лучшая в полку по стрельбам рота.
- Тем хуже. И стреляет не безликая рота, стреляет конкретный боец, -
назидательно проговорил Зыбин, - а командует этой ротой старший лейтенант
Кобцев, фамилия которого у меня уже отмечена. - Приказал: - Встать, боец!
Доложите.
- Рядовой первого года службы Путинцев, товарищ командир дивизии, -
поднимаясь и по-уставному вытягиваясь, отрапортовал Андрей. - На стрельбище
третий раз. Попадания в мишень были лучше.
- "Первого года..." - проворчал Зыбин. - "Попадания были лучше..." А вы
знаете, Путинцев, что белофинны начали войну против Советского Союза?
- Никак нет, товарищ командир дивизии. - Андрея ошеломило слово
"война".
- Это не ставлю в вину. - К Чулкову: - Объявите всему личному составу
полка по возвращении в казармы. - И снова к Андрею: - А стреляете плохо.
Что, если завтра придется вам выступить на защиту наших священных границ?
Наше Забайкалье недалеко отстоит от Ленинграда. Страна Советская едина.
Думаете о себе, Путинцев: "Я не выспался, закоченел в снегу и на морозе,
меня тошнит от голода, где уж тут метко стрелять?" А на войне все это часто
случается. Куда труднее бывает. И пули летят не только от тебя, не в одну
сторону, в бумажную мишень, а и в твою сторону, в тебя живого летят. И
стреляет настоящий, живой враг, целясь точно. Кто кого. Понятно, боец