"Сергей Венедиктович Сартаков. Философский камень (Книга 1) " - читать интересную книгу автора

Он распахнул свою блестящую, поскрипывающую тужурку, расстегнул под нею
толстый кожаный ремень с прикрепленной к нему небольшой кобурой и небрежно
кинул пистолет на стол, рядом со своей тарелкой. Тимофей не мог отвести глаз
от оружия. У капитана Рещикова был пистолет, похожий на этот. А у Куцеволова
маузер в деревянной кобуре висел на ремне через плечо.
Васенин перехватил взгляд Тимофея.
- Будет. И у тебя будет. Может, только чуточку не такой, - пообещал
он. - А этот не могу отдать. На нем написано: "Комиссару Васенину А.П." И
так далее. Пистолет, говорю, со временем получишь. А надпись на нем сам
зарабатывай. Да ты ешь! Скинь одежку свою. Тепло ведь. А вообще, Володя,
завтра поразведай, где следует, - надо бы на него шинель "с разговорами"
подобрать. Думаю, по его росту сыщется: грудью, плечами парня бог не обидел.
Кре-пыш! Зачислим в полк добровольцем.
Он говорил, а сам накладывал на тарелки себе и Тимофею картошку,
сваренную в мундире, всю в глубоких серебристых трещинках, селедку,
нарезанную узкими поясочками и густо засыпанную луком.
Тимофей, сразу же мысленно отделив ту треть, которая по праву равенства
всех за столом могла принадлежать ему, стал жевать сдержанно, неторопливо.
А Васенин между тем пересказывал Свореню скорбную историю Тимофея.
Володя ахал, всплескивал руками.
- Постой, постой!.. - Васенин вдруг перестал жевать и взглянул на
Тимофея. - А ведь капитана этого, что с чертовщиной разной путается, я,
пожалуй, тоже знаю, хотя и заочно. Только сейчас меня осенило... Рещиков...
Рещиков... Ну да... Точно, Рещиков!.. Еще лет десять тому назад статьи
Рещикова мне попадались в заграничных журналах. В Вене, в Женеве, помню,
читал. Спиритизм, астрология, черная магия и прочие глупости. Но сами статьи
были написаны умно. Поумнее, пожалуй, даже, чем у знаменитой госпожи
Блаватской. С поиском! Чем и запомнились. Примечательно, что мистику он
отвергал начисто, но черта, по существу, признавал. Не библейского сатану и
не деревенского беса, а некую злую силу, извечно противоборствующую... -
Васенин глянул на Тимофея, на Свореня и расхохотался: - Ну вот, и я
заговорил, как Рещиков!..
Тимофей расстегнул ворот рубахи, достал тетрадь, которая у него так и
хранилась за пазухой, протянул Васенину.
- Вот. Он писал.
Пригнувшись поближе к лампе, Васенин перелистывал тетрадь.
- Интересно... Ну конечно, он! Вот гороскоп... А это?.. Ну, это чисто
химические формулы... Тут что за абракадабра? Н-не пойму... По-видимому,
собственная шифровка... Тут клинопись... Санскрит... Ага, сняты копии
каких-то древних надписей!.. Н-ну, а это что? Что за нелепая теорема? Хотя,
впрочем, математик я не очень сильный... Рецепт, состав какой-то адской
смеси... А вот, по-видимому, размышления в ночной час на листе бумаги:
"Философский камень... Когда-то это была великая, зовущая идея. Она двигала
вперед творческую мысль. Да, да! Пусть ощупью, вслепую. Это скорей походило
на решение уравнения с тысячью неизвестными способом подстановки. Но поиски
были честными и самоотверженными, направленными на благо человечества. Что
благороднее желания - найти такое вещество, которое исцеляло бы любые
болезни, такое вещество, посредством которого свинец можно превращать в
золото! И, как все благородное, поиски эти приносили добрые плоды. Вспомним
хотя бы открытие фосфора! С каких же пор и почему алхимия стала лишь гнусным