"Евгений Сартинов. Слишком жаркий Кипр ("Угро: Простые парни" #9)" - читать интересную книгу автора

- Алибек я. Алибек Мукашев.
- А я Юрий. Откуда родом?
- С Дагестана, Махачкала.
- А сейчас где живешь?
- В Москве. Торгуем мы с братом. Сюда отдохнуть приехал, и вот...
Этот мирный разговор был прерван лязгом ключей и скрежетом открываемой
решетки. Все с любопытством уставились на входную дверь. На пороге показался
среднего роста типичный грек, довольно хорошо поддатый. При виде его Алибек
буквально вскинулся с места.
- Вот-вот, этот козел! Из-за его и меня загребли!
Он соскочил с нар, и, подскочив к новенькому, схватил его за грудки.
Тот в свою очередь схватил за грудки дагестанца, и что-то быстро залопотал
по-своему, по-гречески. Астафьев, и оживившийся морячок кинулись разнимать
дерущихся. С большим трудом им удалось их разнять, так что минут через
десять киприот и дагестанец лежали на разных концах нар, а между ними как
два щита - Астафьев и морячок. Того, как, оказалось, звали Сальвадором. Он
действительно оказался испанцем, отставшим от своего корабля. Все это они
выяснили часа за полтора оживленных переговоров между всеми обитателями
камеры. Как ни странно, связующим звеном между ними оказался бомж, знавший,
похоже, все языки мира. Именно он с хриплым хохотом переводил разговор грека
Юрию, потом говор испанца, рассказывая при этом на какой-то чудовищной смеси
языков. Сам же он говорил не на русском, а на какой-то древней помеси
славянского, как понял Астафьев, на сербском. Ближе к полуночи все начали
уставать от этого бессмысленного общения. Первым задремал Юрий, потом
сморило и морячка. Все остальные так же притихли, было непонятно, спят они,
или просто замерли, чтобы не мешать другим. Только бомж, которого все уже
звали просто Фредом, все ворочался в своем углу, почесывался, да, время от
времени сплевывал в угол. Вскоре затих и он. Теперь не спали только двое.
Алибек никак не мог притвориться спящим, мешал его бурный, кавказский
темперамент. Задание, что он получил от Мансура, было простым и понятным.
Более того, оно было почетным. Решетки, замок, все это было ерунда, он
открыл бы все возможные двери за считанные секунды, этому его обучали. Но,
сначала нужно было выполнить главное дело. Мешало только одно - не спал этот
чертов грек. С одной стороны Алибек был ему даже благодарен, все же с его
помощью он легко оказался тут, в одной камере с нужным ему человеком. Но, с
другой стороны, что же он так долго не спит!? Наконец, уже в третьем часу
ночи захрапел и грек.
Тогда Алибек приподнял голову, осторожно прислушался, потом осмотрелся.
Света было мало, но достаточно, чтобы рассмотреть лица всех его соседей. До
лежащего рядом Астафьева было каких-то полметра. Русский лежал на спине, и
это было удобно. Алибек еще никого не душил, хотя проходил этот вид убийств
в лагере подготовки боевиков в Южном Йемене. Он приподнялся и подготовился к
броску.
Физически дагестанец был готов к убийству, но сильно нервничал, и никак
не мог решиться начать свою работу. Он видел горло русского, тому было
жарко, он расстегнул на испачканной кровью рубашке две пуговицы. И вдруг
Алибеку нестерпимо захотелось посмотреть на тот самый, легендарный,
вырезанный крест на груди этого парня. Ему показалось, что он обязательно
должен его увидеть, и тогда эта решимость проснется в нем. Алибек осторожно
расстегнул на рубашке еще одну пуговицу, потом одним пальцем отогнул полу