"Бенедикт Михайлович Сарнов. Пришествие капитана Лебядкина (Случай Зощенко) " - читать интересную книгу автора

МАСКА ИЛИ ЛИЦО?

Обо мне критики обычно говорят как о юмористе, о писателе,
который смешит и который ради самого смеха согласен сделать
черт знает что из родного русского . языка.
Это, конечно, не так.
Если я искажаю иногда язык, то условно, поскольку мне
хочется передать нужный мне тип. Тип, который почти что не
фигурировал раньше в русской литературе.
(О себе, о критиках и о своей работе)

Эта маленькая оговорка ("почти что") была сделана не из ложной
скромности. Зощенко безусловно имел бы все основания утверждать, что
созданный им тип никогда прежде а русской литературе не фигурировал, если бы
в русской литературе уже не существовал капитан Лебядкин.
Любопытно, что Достоевский, создавая "нужный ему тип" капитана
Лебядкина, тоже не обошелся без того, чтобы "сделать черт знает что из
родного русского языка":

Сим объявляю в покушении на жизнь генеральских особ и
отечества; ибо прямо ведет к тому. Сам разбрасывал непрерывно
множество лет. Тоже и безбожие. Приготовляется бунт, а
прокламаций несколько тысяч, и за каждой побежит сто человек,
высуня язык, если заранее не отобрать начальством, ибо
множество обещано в награду, а простой народ глуп, да и
водка...

Это - проза капитана Лебядкина, единственный известный нам его
прозаический опыт, выполненный в традиционном для России жанре доноса. Если
бы от капитана Лебядкина осталось одно только это произведение, мы и то
имели бы достаточно оснований, чтобы считать его предшественником
зощенковских героев. Но от капитана Лебядкина, как известно, остались еще
стихи - гениальный слепок его темной души, "неописуемой" традиционными
художественными средствами.
Известно, что Достоевский предвосхитил будущее в образах Шигалева и
Петра Степановича Верховенского. Но фигура капитана Лебядкина, как
оказалось, была не менее пророческой.
Смысл этого пророчества Достоевского далеко не только в том, что
ублюдочное лебядкинское "творчество" затопило в советское время едва ли не
всю печать. И не в том, что стихи одного из прямых потомков капитана
Лебядкина ("Люблю вечернею порою огни эмоций зажигать...") глава Советского
государства Н. С. Хрущев торжественно провозгласил с трибуны Большого
Кремлевского дворца тем эстетическим и гражданским идеалом, на который
должны равняться все советские писатели и поэты.
Косноязычный, ублюдочный синтаксис "опухоли словаря", неуклюжие,
противоестественные, деревянные обороты речи - все это лишь внешние и далеко
не главные приметы единственного н неповторимого лебядкинского стиля.
Стихи капитана Лебядкина представляют собой некий эстетический
парадокс, воспринимаются как нечто предельно нелепое и чудовищное прежде
всего потому, что это - лирические стихи, вылившиеся из души человека,